– Ах вы, старый мошенник, вы меня не проведёте: вы рады, что Ричи нашёл себе друга. Не понимаю, почему Дэниел так настроен против вас… то есть…
Джо смущённо затихла. Уилбур ободряюще похлопал её по руке:
– Все в порядке, дорогая. Не секрет, что Дэниел убеждён в моём плохом влиянии на внука. Знаете, может, так оно и есть на самом деле.
Джо сжала его ладонь в своих.
– Ну что ж, Уилбур, можете считать, что вы не одиноки. Дэниел думает, что я тоже оказываю плохое влияние.
– На кого, на Ричи или на Дэниела? Джо улыбнулась: Уилбур быстро всё схватывал.
– Имя Розанна Филпот вам ни о чём не говорит? – спросила она, когда они, встав, неторопливо двинулись по аллее; яркое солнце пригревало им плечи.
– Розанна Филпот? Он решил начать с неё? – изумился Уилбур, протяжно присвистнув сквозь безупречные зубы. – Мальчик в безнадёжном положении, не так ли? Забавно: я предполагал, что он выберет Урсулу. Она, правда, менее умна, чем Розанна, но фигура у неё, как у… ну, неважно. Поздравляю, моя дорогая, и добро пожаловать в нашу семью. Нам очень недоставало свежей молодой крови.
– Постойте, постойте, Уилбур! – воскликнула Джо, останавливаясь. – Вам не кажется, что вы перебарщиваете? Мне Дэниел очень нравится, но мы едва знакомы. Мы просто разговариваем, только и всего. На вашем месте я бы не стала рассчитывать на свадьбу. Кроме того, я не хочу выходить замуж. Я вполне счастлива и так.
– Ну конечно, моя дорогая, – мягко подтвердил Уилбур, беря её под руку, – вы правы, что осторожничаете. В конце концов, вам нет и тридцати, так ведь? У вас ещё много времени. Полагаю, мне придётся передать Ричи, чтобы он отменил оркестр?
Она была очень высокой, очень стройной и очень, очень красивой. С белокурой головы до прекрасных ног она была одета в ярко-красное одеяние, которое не поддавалось описанию и обошлось, наверное, в половину стоимости «Эсмеральды». Если Розанна Филпот – та, с которой мне придётся соревноваться, подумала Джо, скорчив гримасу, то Дэниел, похоже, не пожалел средств, чтобы оставить меня в дураках. К счастью для Джо, её беспокойство быстро испарилось.
Розанна, как скоро поняла Джо, считала себя эмансипированной женщиной. Она пробилась на вершину мира моды своими собственными силами, за исключением двух миллионов долларов «начального капитала», которыми была обязана своему бывшему мужу Финеасу Филпоту, королю картофельных чипсов. Но поскольку она полагала, что их брак можно было сравнить с театром военных действий, то успокаивала себя мыслью, что честно отработала каждый доллар из этих двух миллионов.
Будучи независимой, Розанна, естественно, восхищалась любой женщиной, которая сама распоряжалась своей судьбой, осваивала новые профессии и осмеливалась вторгаться в такие области, где раньше безраздельно господствовали мужчины. Дэниел, намереваясь любой ценой показать Джо, как она ему безразлична, совершил серьёзную ошибку, упустив из виду преданность Розанны феминистскому движению.
– Женщина-шофёр! – воскликнула Розанна, пересекая широкий тротуар, держа Дэниела за руку и подходя к открытой двери лимузина. – Прелестно! Дэниел, ты не говорил мне, что люди из твоей автомобильной службы настолько либеральны, что принимают на работу женщин-водителей.
– На самом деле, мисс Филпот, – вежливо вмешалась Джо, улыбаясь прямо в полыхающие гневом глаза Дэниела, – я не просто шофёр. Я совладелец фирмы «Абботс Аристократ Лимузине». – Запиши это и положи в свой кейс, сказали её глаза Дэниелу.
Розанна отпустила руку Дэниела, чтобы схватить ладонь Джо обеими руками и с энтузиазмом потрясти её.
– Это замечательно! Я преклоняюсь перед вами. Не могу выразить, как меня восхищают самостоятельные женщины, берущие на себя всю ответственность. Пожалуйста, опустите стекло между кабиной и салоном, чтобы вы смогли мне все рассказать по пути в этот замок, о котором говорил Дэниел.
К тому времени, как «Эсмеральда» выехала на шоссе Нью-Джерси, Розанна и Джо перешли уже на «ты», а Дэниел, всеми забытый, дулся на заднем сиденье. Он удостоился единственной хвалебной реплики, когда Розанна поздравила его с тем, что он достаточно уверен в своей мужественности, чтобы нанять женщину-водителя, но большую часть пути его вежливо игнорировали.
