– К счастью, всё обошлось, – сказал Джеймс и отправился посмотреть на девочку.
Хантер взял ребёнка на руки и протянул Джеймсу.
– Её зовут Кэрри, – сказал тот. – Кэрри Энн Элеонор Ортон. Я давно так решил.
– Она похожа на Джоанну, – заметил Хантер.
– Пожалуй, – согласился Джеймс. – Только волосы немного светлее, как у меня. Когда она вырастет, у этой девочки будет всё, что чего она ни пожелает, – добавил он невпопад. – Не каждый ребёнок может похвастать, что унаследует такой огромный замок, как Дарквилл.
По обычаю того времени в дом пришли две старухи – гадалки, чтобы предсказать ребёнку его будущее.
– Она станет принцессой, – сказала одна из них. – Её ждёт богатство и счастье…
Джоанна слушала их выдумки и молча улыбалась: она чувствовала себя слишком усталой, чтобы возражать. Хотя она и не верила гадалкам, ей было приятно, что хвалят её дочь. Мрачное предсказание, о котором так много говорили в Крелонте, ни капли не волновало её. Джоанна попросту о нём не знала. Конечно, по обычаю того времени рождение сына считалось куда большей радостью, но Джеймс был так счастлив, что забыл обо всём на свете. В этот день в Дарквилле был настоящий праздник. Никто из слуг уже не работал; не работали и крестьяне в деревне Крелонта. Джеймс Ортон раздавал золото направо и налево. Он хотел поделиться со всеми своей радостью. В тот же день он отправил из замка нескольких гонцов, везущих письма, в которых он извещал всех своих друзей и знакомых о рождении дочери. Джоанна тоже написала одно письмо – для своего брата Альфреда. Впрочем, сэр Альфред был женат и уже имел сына и дочь; в то время, когда родилась Кэрри, его жена носила третьего ребёнка, и рождение племянницы вряд ли было для него таким уж значительным событием.
В тот же день из Эриенбурга привезли украшенную золотом колыбельку и крошечную одежду для девочки. Все вещи были такими маленькими, что, казалось, они предназначались кукле. Но девочка тоже была крошечной. Она лежала в огромной, богато обставленной комнате, – это определённо была самая лучшая комната во всём замке, – которой отныне предстояло стать детской. Две служанки находились в этой комнате неотлучно, и день и ночь…
VI
Прошла неделя; здоровье Джоанны поправилось. Она уже ходила по дому и даже занялась хозяйством, совсем как в прежние времена. Но в эти дни она почти не разговаривала с Джеймсом; как только он входил в одну дверь, она спешила выйти в другую. Наконец Джоанна решила, что настало время для откровенного разговора. Она сидела в детской, держа ребёнка на коленях; Джеймс вошёл в комнату и сел рядом с ней, не говоря ни слова…
– Я не совсем понимаю, что произошло, – начала Джоанна, прижимая девочку к груди. – Кто этот человек, который приходил в замок? Что это был за обряд?
– Это была единственная возможность спасти твою жизнь, – ответил Джеймс. – Девочка умирала… Она уже не шевелилась, когда я вернулся домой. Я не мог потерять вас обеих. Это был единственный выход.
– Кто был этот человек?..
– Его зовут Джон Хантер.
– Джон Хантер? – переспросила Джоанна. – Глава ордена Вечной Тьмы?..
– Ты наслушалась сплетен старух, – насмешливо сказал Ортон. – Но в одном они были не правы. Хантер – не глава ордена. Он – «человек в чёрном», тот, кто занимает в ордене второе место и следит за выполнением всех обрядов. Первое же место… – он сделал паузу и глубоко вздохнул, словно собираясь броситься головой в омут, – первое место в ордене занимаю я.
Ответа не было.
– Да, ты не ослышалась, Джоанна. Твой муж, Джеймс Ортон, является также главой ордена колдунов…
Джоанна молчала.
– Теперь ты знаешь правду. Что ты собираешься делать?
– Я уеду домой, в замок моего отца.
– Твои родители умерли. Замок принадлежит твоему брату, Альфреду. Ты уверена, что он захочет принять тебя?
– Мне всё равно, – упавшим голосом сказала Джоанна. – Лучше жить на улице, чем оставаться здесь. Что вы сделали с ребёнком?..
– Ничего. Ты слышала, что сказал Хантер: девочка вырастет здоровой и сильной.
– Но вы посвятили её…
– Послушай, Джоанна, – сказал Ортон, – у нас не было другого выхода. По-твоему, было бы лучше, если бы она умерла?
