Форин позеленел от насмешки и вдруг заговорил на наречии темных колдунов, то есть на языке понятном только мне.
– Меня выгнали, – огрызнулся он.
– О?! – я изобразил крайнее изумление. – Из-за чего же?
– Из-за того, что доносил…
– Очень мило с их стороны избавляться от болтунов, но мне кажется, что они слишком мягко с тобой обошлись.
– Наверное, это лучше, чем предательство…
– Предательство? Уж не меня ли ты считаешь предателем?
– А разве нет? – Форин позволил себе усмешку. – Не могу поверить! Ты связался со светлыми колдунами! Когда в Совете узнают, мне позволят вернуться.
Я посмотрел на него долгим раздумчивым взглядом. Усмешка растаяла на его губах, и рот скривился, сам он насторожился, словно ожидал от меня какого-то подвоха.
– Посмеешь клеветать на меня…?
– Ты угрожаешь? – прошипел он с вызовом и весь ощерился. – Думаешь, у тебя пройдет эта штука? Может и пройдет, если успеешь…
Я не сразу понял, к чему это Форин клонит, и не заметил, как его рука потянулась за пазуху. А в следующий миг он с неожиданным для него проворством кинулся ко мне с выхваченным из балахона кинжалом. Случилось то, что я никак не ожидал, но уроки Гаста не прошли даром: рефлекторно выхватил меч, отбил клинок Форина и сам ударил. И лишь потом опомнился… Но было уже поздно – колдун тяжело осел, а его голова покатилась куда-то за прилавок. Вдруг нахлынула слабость и дурнота, меч выскользнул из рук и с глухим стуком упал на пол, а я, задрожав, воззрился на ошарашенных колдунов. Они бросились к толстяку, но не успели. Гаст с лязгом загнал свой не пригодившийся меч в ножны.
– Только не падай в обморок, как девчонка, – сурово произнес он, хотя сам побледнел от произошедшего.
– Я… не хотел.
– Знаю, но, проклятье… – Гаст нахмурился. – Я ведь не обучал тебя этому удару. Не показывал тебе ни одного смертельного приема. Только как ранить противника и как обороняться…
– Вот именно, – Скит зло глянул на меня. – А теперь в убийстве наверняка обвинят светлых колдунов…
– Перестань, Скит, – оборвал Гаст. – О чем вы говорили, Тэрсел?
– Он решил, что я предатель.
– Что будем делать? Бедняге уже ничем не помочь, – спросил Инведнис. – Подумать только… у тебя хватило сил отсечь ему голову!
Гаст продолжал хмуриться.
– Наверное, следует пойти к властям города… это ведь неумышленное убийство… – он смолк, увидев выражение моего лица. – Они, конечно, поставят в известность колдунов из твоей обители. Но разве они накажут тебя?
– Умышленное убийство у нас наказывается смертью… В обители хорошо знали, как мы друг к другу относились. А из вас – свидетели никакие. Никто не должен узнать, что случилось…
– Хм, – Скит бросил на меня раздраженный взгляд. – Ты что же, предлагаешь нам избавиться от тела?
– Не вижу лучшего варианта, – едва слышно ответил я.
Они переглянулись.
– И как это будет выглядеть? – Гаст покачал головой. – Нет, это невозможно.
– Почему? – спросил я.
– Это низко, подло…
– Подло помочь мне выпутаться из скверной ситуации?
– Ну и как ты себе это представляешь? Мы тащим куда-то тело убитого, роем могилу… – лицо Скита скривилось от отвращения.
– Этого даже не придется делать, – я указал за их спины.
Они обернулись и уставились на проход в другой мир.
– Ты предлагаешь просто выкинуть его туда?! – возмутился Гаст. – Это мерзко!
– Твое благородство по отношению к своим врагам, безусловно, велико, – заметил я. – Но, все же это лучше, чем все остальное.
– Тэрсел, ты иногда просто поражаешь меня сменой настроений. Только что содеянное повергло тебя в ужас, а теперь ты цинично рассуждаешь, как нам избавиться от мертвого!
– Не хотите помогать, ну и не надо! – разозлился я.
Прежде чем вихрь подхватил мертвеца и унес его в открытый портал, я поднял свой меч, оттер лезвие об одежду убитого и вложил в ножны. Гаста от этого просто передернуло.
– Голову не забудь, – с кислой миной посоветовал Скит.
Когда мировое окно закрылось, Гаст глянул на пол.
– Ловко ты управился – даже крови не осталось. Думаешь, его там не найдут?
– Не успеют… Пойдемте отсюда.
Мы уехали из Тапери. До самой остановки на ночлег никто не проронил ни слова. После скудного ужина Гаст еще долго сидел у костра и глядел в пламя. Еще спустя какое-то время Скит и Инведнис, завернувшись в одеяла, присоединились к нему.
