Я стащила с себя куртку, засунула поглубже под сиденье, прикрыв сверху курткой Максима. Еще раз проверила помещение — оно было пустым. И решительно вылезла наружу, стараясь не хлопнуть дверью. Сидеть и ждать терпенья не было. Зеленый и красный фиалы я засунула в нагрудные карманы комбинезона. Красный, как и полагается, слева.
Моему взору предстал бетонный ангар с низким потолком. Красный фонарь горел у въезда, закрытого мощными воротами на рельсах. Два других фонаря освещали дверь в конце зала, заставленного машинами. В первом ряду машин стояло два Гелленцвагена (Гогенцоллера — говорил Катенок), Порш Каейн, и даже Ламборджини Мурсьелаго (кажется, в переводе это означает "летучая мышь"?!). Хорошо, однако, жил господин Стокер! Во втором, дальнем, куда Максим и поставил свою машину, расположились автомобили попроще — охраны, прислуги. Стояли здесь и два микроавтобуса с тонированными стеклами. Внутреннее зрение не увидело в них ничего подозрительного. Но, на всякий случай, я двинулась к внутренней двери, пригибаясь и хоронясь за машинами. Одна идея пришла мне в голову. Я могла найти Максима, используя его след. Если у меня получилось с Олегом, то почему не получится с ним? Я вновь активизировала "третий глаз", разыскивая след. В переплетении энергетических линий, похожем на связку кабеля, одна, сдержанно красного цвета, показалась мне нужной. Я пошла по ней, минуя дверь, которая вывела в большой холл, отделанный плиткой с этническими рисунками. След вел в комнату прямо напротив, но там сейчас было полно народа. Желтая энергия электричества выплескивалась оттуда. Охрана и большая часть свободной прислуги столпилась у мониторов наружного наблюдения, смотря кино под названием "Бушующая стихия". След входил в комнату и выходил оттуда. Раз, два, три, четыре, пять… Максим, как и обещал, пошел искать. Я поднялась по лестнице и оказалась на втором этаже. В почти пустых больших комнатах стояли какие-то механизмы, напряженно гудя. Должно быть, всякие генераторы, роторы и другие стиральные машинки. Здесь было пусто и чисто. Я прошла всю анфиладу насквозь. В последнем помещении, где гудели две большие машины, действительно похожие на стиральные, я была вынуждена спрятаться за одной из них, чтобы пропустить устрашающего вида молодого человека в черном костюме. Должно быть, он тоже шел смотреть кино. Я вылезла из укрытия и пошла дальше, время от времени проверяя след. Неприметная дверь вывела меня в широкий коридор, уставленный антиквариатом. Я оглянулась — дверь была заткана гобеленом и на фоне таких же обоев совершенно терялась. Не запомни я рисунка на гобелене — зимнего охотничьего домика, заваленного снегом — не нашла бы после дороги обратно!
Хозяин дома явно отдавал предпочтение тяжелым драпировкам и старинной мебели. Я совершенно не разбираюсь в дизайне и предметах интерьера. Или, скажем так, разбираюсь не больше, чем любой другой обыватель. Вот Олег мог бы, взглянув на вещь, сказать, к каким годам какого века она принадлежит, к какому стилю относится и, возможно, назвать имя мастера. А я с натугой могу отличить модерн от классики. И с удивлением узнать от того же Олега, что это, оказывается эклектика!
Так вот, вся обстановка замка не просто была стилизована под старину — она дышала ею. Гобелены, которые так полюбились хозяину, были в большинстве своем новыми. Но встречались среди них такие, что даже мне было понятно, что они отреставрированы с большим вкусом и любовью. Мебель — темная, тяжелая, с обилием резных деталей и орнамента. Множество канделябров на высоких ножках, оканчивающихся треножниками с львиными головами. Подсвечники в виде змеиных голов, правда, не заправленные — на стенах. Осознав все великолепие коридора, я так и осталась стоять, раскрыв рот, у незаметной дверцы. Какое-то гудение привлекло мое внимание. Я подняла голову и вздрогнула — под потолком висела камера. Она двигалась, оглядывая черным глазом пространство коридора, и сейчас же должна была повернуться ко мне! Машинально я вскинула руку, прошептала заклинание, и облако пара снялось с моих пальцев и осело на камере, отчего она покрылась инеем, дернулась и остановилась. Под ней повисла длинная сосулька. Перебор! Явный перебор! Должно быть, с перепугу!
