– Вполне! – уверенно ответила я, а он покачал головой и вышел из машины. Через пару минут Владан вернулся, сквозь целлофановый пакетик, запотевший от жара выпечки, просвечивал добрый десяток одинаково румяных пирожков.
– С чем? – поинтересовалась я.
– С начинкой!
– А ты непритязателен! Впрочем, это мне давно понятно.
Из потока воспоминаний меня вырвал раздраженный голос продавщицы, она явно взывала ко мне не первый раз.
– Девушка! Пирожки! – Я взяла пакет и направилась прочь, а она обратилась к паре, которая ждала своей очереди:
– Обдолбанная, что ли? – Слова ее явно относились ко мне, но меня это мало волновало.
Я не спеша пошла в сторону сквера неподалеку. Там я устроилась на единственной скамейке, ожидаемо пустовавшей утром буднего дня. Пирожки не подвели – вкус их нисколько не изменился. Когда я встала, чтобы выбросить пакет и салфетки в рядом стоящую урну, телефон позвонил.
– Полина! – услышала я в трубке голос Забелина.
– Что-то случилось? – Почему-то я сразу заподозрила неладное, ведь, несмотря на совместный быт, Валера редко звонил мне без веской причины.
– Не телефонный разговор. Ты далеко?
– Минут через пятнадцать могу быть в офисе.
– Жду! – Он отключился, а я открыла приложение в телефоне с намерением вызвать такси, но решила, что доберусь пешком, и припустила в сторону проспекта Мира.
До офиса я действительно добралась в обозначенное время. Михалыч курил недалеко от входа, благодушно мне улыбаясь. Я шла по коридору первого этажа и гадала, зачем Валерке понадобилось меня видеть. Офисная жизнь вокруг текла своим чередом.
Шикарный кабинет Забелина находился на втором этаже: просторный, с большими окнами. От общего коридора его отделяла приемная, где обитала бойкая секретарша Маруся, а от первого этажа – добротная мраморная лестница. Забелин уже почти внес предоплату за установку лифта, но из-за того, что двухэтажный особняк начала прошлого века был городу дорог, затея эта пока успехом не увенчалась. Впрочем, Валера теперь много работал из дома, а в офисе занял одну из двух переговорных на первом этаже, куда сейчас спешила по коридору Маруся, уткнувшись в экран смартфона.
Мы поравнялись у стеклянных дверей и непременно столкнулись бы лбами, но я вовремя увернулась.
– Ой! – подняла наконец взгляд секретарша.
– Не занят? – спросила я, кивнув на матовое стекло.
– Нет, ждет! – Она сделала шаг вперед, и автоматические двери тихо раздвинулись.
Когда мы обе оказались в кабинете, Забелин молча кивнул на поднос, стоявший на столе, а затем на дверь. Маруся взяла грязную посуду и быстро вышла, прикрыв за собой дверь.
– С тобой все в порядке? – спросила я, оглядывая бывшего, но ничего не выдавало в нем ни боли, ни какого-то необычного дискомфорта.
– Полина, ты поднималась сегодня в мой кабинет?
– Что?
– Когда ты последний раз была наверху, в моем кабинете?
– Издеваешься?
– Вспомни!
– В прошлый понедельник, кажется, когда ты просил найти в столе твою старую визитницу. Ну да, точно, сразу после выходных это было, мы сначала дома ее искали!
– Кто-то вскрыл мой сейф. – Он нахмурился и посмотрел на меня выжидающе.
– Что Михалыч говорит? Вы смотрели камеры? – Я готова была тотчас выбежать из кабинета и направиться к посту охраны.
– Он не знает. – Ответ Валерки меня обескуражил.
– Но почему? Давай я его позову! – забеспокоилась я.
– Признаться, я надеялся, что это была ты!
– Я? Зачем мне вскрывать твой сейф? Забелин, ты рехнулся?
– Ну, может быть, решила сделать мне сюрприз, заказала новый сюда, в переговорную.
– Ты точно спятил! Откуда мне знать код от него?
– Как раз только мы с тобой и знаем эту дату. – Валеркин взгляд был пронзительным и холодным, все во мне сжалось.
Перед глазами возникла черная пелена, и я поспешила сесть. Я сразу поняла, о какой дате говорит бывший. Вряд ли это день нашей свадьбы или день развода. Это день нашего знакомства. Если быть точной – нашего неофициального знакомства. Только для одного участника событий он был радостным и долгожданным, а для другой – кошмаром наяву. Уже давно я старалась вычеркнуть все это из памяти, заставить себя забыть, и вот сейчас темнота вновь поглотила всю меня, парализовала, пригвоздила к бархатной обивке стула в переговорной. Прямо напротив меня, по другую сторону стола сидел он – мой похититель. Человек, с которым я пережила самые страшные дни своей жизни – в заточении, в мучениях, в страхе. Дату, когда моя жизнь разделилась на до и после, действительно не знал никто, ведь мне было стыдно, мерзко рассказать об этом кому бы то ни было. Как признаться в том, что в разгар нашей с Валеркой счастливой семейной жизни я узнала, что мой муж и есть тот самый негодяй, который вытоптал когда-то все внутри меня
