— Не особо, — фыркнул Роберт. — Скажешь тоже. "Не особо" предполагает, что у нее хоть что-то получилось.
— Сторонника-то она завербовала, — возразил Гердер. — Мне, правда, Эвальд во время нашего последнего разговора показался более умным…
— Он же не знает, что все орочьи зелья мы у Аманды давно изъяли, и рассчитывает на них. Шарлотту ему подавай, — зло сказал принц, припоминая подробности разговора, записанного на кристалл. Правда, там речь шла не только про сестру…
— А Аманда нацелилась на тебя, — усмехнулся отец. — Мне, кстати, интересно стало, за что она так ненавидит Артуро — ведь, по нашим данным, они и не пересекались нигде. Получается, мы чего-то не знаем.
— Почему ты думаешь, что ненавидит?
— Она явно хотела, чтобы Эвальд выбрал убийство, — пояснил Гердер. — Да и количество зелий, которое она озвучила, сильно отличается от того, что мы нашли в ее тайнике. Нужно все же покопать в ее прошлой жизни на предмет контакта с Артуро.
— Так мы же ее проверяли, когда она замуж за Генриха вышла.
Роберт никогда не называл покойного короля дедом, да и не считал его таковым, поскольку тот относился к семье Гердера с чувством брезгливости, делая исключения разве что для Шарлотты, и внуки платили ему взаимностью. По правде говоря, оснований у них на это было намного больше — старший внук даже как-то сказал отцу, что трудно представить более бесполезного правителя, чем нынешний.
— Еще тогда мне показалась знакомой ее девичья фамилия, — заметил король. — Но где я ее встречал, так и не припомню. Видно, давно это было.
— Возможно, в связи с ее родителями? — предположил принц.
— Возможно, — согласился его отец. — Вот и думаю, стоит ли поднимать архивы такой давности. Работы подчиненным и так хватает, а удовлетворить любопытство можно и позже.
— Стоит, — уверенно сказал Роберт. — Ты сам себя будешь мучить — не пропустил ли чего-нибудь важного. Нельзя оставлять незавершенных дел.
— И это говоришь мне ты? — усмехнулся Гердер. — Ладно, дам я такое распоряжение, пусть проверят, мне действительно будет спокойнее. А вот ты, ты поговорил с Каролиной?
— Нет, — смутился сын. — Когда я видел ее последний раз, то она была увлечена беседой с Эвальдом.
— С его стороны ничего серьезного нет.
— Но она-то этого не знает.
— Вот именно. По крайней мере, ты должен предостеречь свою невесту от необдуманного поступка. Эти коты могут быть очень убедительными, знаешь ли…
— Ты прав. Я действительно должен с ней поговорить. Только вот… На коронации вашей завтра она вряд ли будет, а после похорон отца такие разговоры заводить не стоит.
— Не стоит тянуть, — довольно жестко сказал отец. — Вон Артуро уже настаивает на свадьбе, и его не особо заботит ни свой траур, ни наш.
— И что ты ответил?
— Мы вернемся к этому разговору после нашей коронации и похорон Марко, — сказал Гердер. — Мне сейчас совсем не до назначения даты свадьбы, да и ему тоже. Все эти мероприятия имеют неприятную особенность порождать всевозможные проблемы.
Коронация, вопреки опасениям, прошла без особых эксцессов. Никаких антимагических разговоров и, тем более, выступлений замечено не было. Возможно, этому способствовало великолепное зрелище, созданное трудами магов-иллюзионистов, заставляющее жителей столицы забыть обо всем, кроме бесплатной выпивки и угощения. А возможно, дело было в большом количестве стражи и даже регулярных войск, патрули которых, не скрываясь, бродили по улицам и пресекали любые волнения.
С облегчением Гердер вздохнул только в конце дня, когда уже было точно ясно, что никаких неожиданностей ждать не приходится. Но на похороны к Марко он все же не поехал — слишком много дел накопилось в связи с неожиданной кончиной отца. Остался в Туране и младший сын — в полном составе королевская семья появлялась только под защитой собственной системы безопасности, лорийцам в этом вопросе Гердер не особо доверял, а слишком большое количество охраны могло оскорбить Артуро.
Артуро растерял свой обычный лоск, всецело отдавшись горю по умершему так внезапно отцу. Смерть его он не находил такой уж ужасной — они с Марко были слишком похожи, так что сын легко мог понять и принять образ жизни отца. И пусть ему сейчас не до прекрасных дам, но вот проводит он ушедшего короля в последний путь, да и наверстает упущенное. Лицо королевы Елизаветы застыло гипсовой маской, но трудно было понять, горевала ли она больше оттого, что муж умер, или оттого, как это произошло. Каролина тоже была безутешна. Роберт смотрел на нее и чувствовал, что у нее к горю о погибшем отце примешивалась еще острая нотка какой-то горечи, как будто случилось что-то непоправимое. Он даже не догадывался, что виной всему был вчерашний разговор, произошедший между королевой Елизаветой, ее дочерью и придворным магом.
