— Вы что, пешком сюда добирались? — спросила Стелла.
— О нет, большую часть пути ехала на машине, но потом… дорога кончилась, и…
— Просто у вас туфельки не очень подходящие для ходьбы.
— Вы меня простите, пожалуйста, но я умираю от жажды. И будьте добры, скажите наконец, здесь живет Перл Дарлинг?
Молодая женщина действительно выглядела неважно, и Стелла почувствовала угрызения совести за свое негостеприимство. Но только она собралась позвать бабушку, как в дверях появилась сама Перл. Вообще-то, когда ей хотелось, бабушка могла быть сварливой и даже злой, а с городскими так и вовсе не церемонилась. Правда, дело зависело от того, кто послал к ней человека, и еще от того, приняли ли его горы. Горы прекрасно разбирались в том, каков человек по сути, благоволя сильным и отвергая тех, кто недостаточно стоек. Незнакомка побледнела, ожидая суда старухи.
— Хмм, а кто вас послал ко мне? — спросила Перл.
— Марж Пеннибейкер. — Губы городской женщины растянулись в нерешительной улыбке. — Она еще предупредила, что вы бываете злая, как хорек, и надо обязательно назвать ее имя.
Услышав это, Перл сразу заулыбалась. Марж была ее двоюродной сестрой, она выросла в горах, но потом вышла замуж за городского проповедника.
— Смешная старушенция, — сказала Перл. — Билли Пеннибейкер женился на нашей Марж, чтобы, глядя на нее, возлюбить обычаи язычников, а она вышла за него, чтобы доказать, что Бог обитает везде, а не только в церкви.
Женщина смущенно разгладила на коленях платье.
— Кх-м… Миссис Дарлинг, я не хочу отнимать у вас много времени. Я понимаю, что вы женщина занятая, но Марж сказала, что вы могли бы мне помочь, а я, по правде говоря, ума не приложу, что делать.
— Ну что ж, если сама Марж прислала вас сюда, значит, дело у вас серьезное. Она не любит посылать ко мне городских. Ну, рассказывайте, что с вами стряслось. Не беспокойтесь, я помогаю всем, кто полагается на волю Божию.
— Вы меня совсем не знаете, миссис Дарлинг…
— Зовите меня Перл.
— Хорошо, мисс Перл, очень приятно с вами познакомиться. Меня зовут Долорес, Долорес Макдональд. — Женщина снова нервно разгладила платье. — Вы меня совсем не знаете, мисс Перл, но если бы знали, то удивились бы, что я здесь, потому что для меня это самый смелый поступок в жизни.
Долорес заглянула в глаза бабушки Перл, ища помощи, но та лишь молча смотрела в ответ и ждала продолжения. Долорес пришлось выкладывать суть проблемы самостоятельно.
— Дело в том, — нерешительно сказала она, — что меня не покидает чувство… В общем, такое чувство, будто вся моя жизнь — как кино, я сама в ней не участвую, а сижу и смотрю на нее, как в кинотеатре. Я пытаюсь что-то делать, чем-то заняться, но… ничего не получается. Мне кажется… кажется, я не умею быстро принимать решения: пока соображу, другие все за меня уже сделали. Жизнь течет мимо, а я сижу сложа руки, и все идет не так, как я хочу, не так, как надо.
Бабушка Перл посмотрела на Долорес проницательным взглядом:
— Я не совсем вас понимаю, милая моя.
Долорес пожевала губами. Прошло секунды две, и она снова заговорила:
— Ну… если честно, мне как-то неуютно в моей шкуре. Особенно если дело касается мужчин. Что бы я ни хотела сказать, в голове звучит хорошо и правильно, но стоит заговорить, все получается не так. — Она отвернулась и, похоже, готова была расплакаться. — Я понимаю, это кажется безумием, но у меня такое чувство, будто я заперта, что вместо меня должен быть кто-то другой, кому моя шкура как раз впору. Будто где-то есть человек, который живет моей жизнью, а я живу его жизнью, понимаете? Или для вас это полная чепуха?
Перл какое-то время молчала, пристально глядя на стоящую перед ней женщину.
— Я не вполне уверена, что могу помочь вам, милая моя. Вам просто не хватает куража, и если б он у меня был, я бы предложила вам изрядную порцию. Я знаю, что люди боятся сами принимать решения, когда не считают себя достаточно умными, когда не уверены, что оно правильное. Но порой все кругом так не считают. Такова жизнь. В ней в любом случае надо стараться быть сильным, доверять себе.
Долорес смотрела на Перл умоляющим взглядом.
