Я не говорю, что любовь не может быть вечной, — может, но небезопасность — ее природа: вы сможете сделать ее постоянной. Помните: вы должны двигаться от мига к мигу. Если она исчезнет, вы должны это принять; если она продолжает цвести, наслаждайтесь ею. Она независима, но вы не можете быть в безопасности относительно ее.
Как вы можете быть в безопасности относительно будущего? Кто знает, будете вы или вас не будет? Если даже относительно себя вы не можете быть в безопасности, то в отношении любви и подавно. Но вы продолжаете обещать, и вы не знаете, что делаете. Когда вы любите кого-то, вы чувствуете, что будете любить его всегда, но это — чувство этого момента, не делайте его обещанием. Просто скажите: в этот момент я чувствую, что буду любить тебя всегда, но я не знаю, что я почувствую в следующий момент.
Никто не может ничего сказать о следующем моменте, никто не может обещать. Если вы обещаете, вы живете в пластиковом мире. Нельзя давать обещаний, и верно то, что честность любви не будет обещать, но каждый хочет обещаний, чтобы быть в безопасности. И чем больше вы боитесь, тем больше обещаний вы требуете. Вот почему женщины хотят больше обещаний, чем мужчины: они больше боятся, они естественно чувствуют большую небезопасность.
Им хотелось бы все оделать постоянным, только тогда они сделают шаг. И тогда вы продолжаете давать фальшивые обещания, которые не могут быть исполнены. Любое обещание будет разбито, и с каждым исчезнувшим обещанием жизнь становится пустой и бессмысленной: поэзия утрачена, она стала плоской прозой, обычным явлением. Вы приходите и занимаетесь любовью со своей женой, и это становится обычной вещью — вы должны это делать. Это не самопроизвольно, вы должны это делать, это — ваш долг, а долг — самая уродливая вещь. Я говорю: любовь — самая прекрасная, долг — самая уродливая вещь. Любовь — это неведомое явление, вы не можете ею манипулировать. Долг — это побочный проект общества.
Теперь жена может сказать: ты должен меня любить, это твой долг, и ты обещал! И вы знаете, что обещали. Что вы можете поделать? Если любовь исчезла или в этот момент ее не чувствуете, или в эту ночь вы не склонны ею заниматься, что делать? Лишь держась за обещания прошлого и действуя из-за них, вы будете фальшивыми.
И вот вы говорите: ладно, я обещал, да. Что вы сделаете? Можете ли вы любить по требованию? Разве это возможно? Разве такое когда-нибудь происходило? Можете ли вы творить любовь? Вы не можете, но вы можете притворяться. Это притворство будет все больше и больше укореняться, так как спонтанность не разрешается. И тогда каждый чувствует обман, потому что притворная любовь не может удовлетворить.
Всякий знает, что она притворна, — вы можете видеть ее насквозь. Вы совершаете все любовные действия, но любви нет. Это как упражнения йоги: есть движения, есть жесты, но сердца нет. Вы где-то еще,- по долгу или по требованию, но вы чувствуете также: да, я обещал.
И я говорю вам, что обещание может быть совершенно правильным, но любое обещание —для данного момента. Вы не можете обещать, что будете здесь завтра. Как вы можете обещать, что любовь будет? Вы можете сказать только то, что это — чувство этого мига: я чувствую, что буду любить тебя вечно, но это — моментальное чувство, и если все исчезнет в следующий миг, что я смогу поделать?
Но безопасность творит проблему, вам во всем нужна безопасность, вот почему все стало фальшивым.
Жизнь небезопасна! Пусть эта истина проникнет в вас глубже, пусть она станет зерном в вашем сердце: жизнь небезопасна. В этом ее природа, и ничего с этим нельзя поделать. Все, что вы делаете, станет ядовитым. Вы можете только убивать. И чем большую безопасность вы чувствуете, тем более мертвы вы будете.
Посмотрите на людей, которые действительно в безопасности: с достатком, престижем, замками, — и вы сможете увидеть, что они мертвы. Просто посмотрите на их лица: их глаза кажутся сделанными из камня, их лица кажутся масками, персонами, их жесты автоматичны, они — не их, они застыли и не текут, — замерзшие и неподвижные. Они не похожи на реки — танцующие, бегущие к морю. Они мертвые, заросшие пруды, не движущиеся никуда, никуда не текущие.
