— У меня была операция. Ничего серьезного, — ответила, вырывая руку из моей хватки. — Вернусь к работе через пару недель, но сейчас чувствую себя ужасно. Поэтому ты можешь просто уйти?
Я следовал за ней до спальни и наблюдал, как она осторожно салилась на кровать.
Она подняла голову с удивлением, написанным на лице, когда я закрыл дверь, затем ее губы скривились в презрительной усмешке.
— Ты приехал повторить? Я не совсем готова для этого, — сказала она саркастично, разглаживая рукой темные волосы, которые начали подсыхать.
— Что за операция? — спросил я напористо.
Почему никто не сказал мне, что она была в больнице? Я был в гребаном замешательстве. Она была настолько зла на меня, после того как трахнулись, что попросила всех не говорить мне? Мы были семьей, наши жизни были связаны, черт, мы даже работали вместе, и никто не подумал, что для меня будет важно узнать, что, бл*дь, происходит?
— Не твое дело, Абрахам, — категорично ответила Ани.
— Херня, — я осмотрел ее, пытаясь найти, где, черт возьми, могли быть швы — от этой мысли на меня накатывала тошнота — но не видел ничего, кроме пижамы, в которой она почти утопала. — У тебя была операция и никто, бл*дь, мне не сказал?
— Потому что это не твое дело.
— Хорошо, — фыркнул я, вытаскивая телефон из кармана.
— Что ты делаешь?
— Звоню Кэти. Может, она расскажет мне, какого хрена происходит, — я как раз начал пролистывать список контактов, когда мой телефон был вырван из руки.
— Она не знает, и ей не нужно знать, — шикнула Ани, сердито глядя на меня, когда наклонилась вперед, слегка прижимая руку к животу. — Убирайся, на хрен, домой, Брам.
Я потерял контроль. Прежде чем она могла отпрянуть назад, расстегнул первую пуговицу на ее пижаме и быстро переместился к следующей.
— Я должен найти сам. Хорошо? — мои руки дрожали так сильно, что я едва мог расстегнуть вторую пуговицу.
— Брам, — наконец, тихо сказала Ани, когда я достиг четвертой пуговицы. — Брам, прекрати.
Я замер, сжимая ткань в руках, и посмотрел на Ани, одновременно с этим мое сердце ускорило бег. Какого хера? Что, бл*дь, с ней не так? У нее рак? Они что-то вырезали у нее? Аппендицит? Это ничего серьезного. Или же было что-то хуже?
— Просто расскажи мне, — приказал я, изо всех сил пытаясь звучать спокойнее.
Она пялилась на меня долгое время, прежде чем заговорила:
— Ой, ты знаешь, обычное удаление матки, — Ани пыталась говорить шутливо, но на последнем слове ее голос дрогнул, и она залилась слезами.
Мой желудок ухнул вниз.
— Детка, нет, — пробормотал я без задней мысли. Наклонился и медленно поднял ее на руки, когда она всхлипывала, пытаясь ее утешить.
— Извини, — пробормотал Ани, когда я положил ее на кровать. — Ничего особенного. Все это. Не знаю, почему я плачу, — ее тон не соответствовал словам, и она разревелась еще больше. — Я только что приняла обезболивающее, «Викадин» делает из меня нюню.
— Шшш, — я отошел от кровати и выключил свет, оставив комнату в темноте, за исключением лунного света, проникающего через окно.
— Спасибо, что выключил свет, — сказала она, всхлипывая. — Увидимся в понедельник, хорошо?
Я кивнул, скидывая обувь.
— Я даже принесу кофе, зная, что ты слишком ленив, чтобы сделать его сам, и раз уж ты обходился без него всю неделю.
— Хорошо, — ответил, стягивая футболку и сбрасывая джинсы на пол.
Ани снова хмыкнула, когда я обошел кровать и забрался позади нее, обняв руками так, чтобы не коснуться шва.
Затем плотину прорвало.
Ани рыдала, а я прижал подушку к ее животу, чтобы она свернуться калачиком. Я не знал, что делать. Думал позвонить маме, но знал, что Ани отправит ее домой.
— Извини, — прошептала девушка, когда, казалось бы, ее плачь утих.
— Не за что извиняться, — сказал я, нежно целуя ее в затылок.
Она притихла. Не говорила ничего какое-то время, и когда я решил, что она уснула, Ани заговорила снова:
— Я больше не смогу иметь детей, — печаль слышалась в ее голосе, а руки были сжаты в кулаки вокруг подушки.
Я хотел сказать ей, что в этом нет ничего плохого. Хотел спросить, почему это имело такое большое значение? Почему она была расстроена из-за этого? Почему вообще она хотела родить детей в этом бл*дском мире?
