— Серьёзно?! Вот этого я не заметил.
— Естественно. Ведь ты не слышишь себя со стороны. А я слышу.
— Надо же… — Михаил недоверчиво покрутил головой.
— Я больше скажу… Его младший сын не похож на него так, как похож ты. Вернее, он совсем на него не похож, скорее, он похож на мать… Кстати… — вспомнив о сегодняшней встрече с Анной Морозовой, Злата чуть нахмурилась. — О ней… Она ведь спрашивала о тебе.
— Что спрашивала?
— Как тебя зовут… но спрашивала как–то странно… — на лице девушки отобразилась сосредоточенность, как будто она пыталась ещё раз представить себе жену Александра. — Мне показалось, что она очень напряжена… хотя, нет… не показалось. Она была очень напряжена, она явно нервничала… И о тебе спросила как–то изумлённо, что ли…
— Странно… Сам Александр был абсолютно спокоен. Да и ей переживать, в общем–то, не с чего… я же его вызвал как свидетеля.
— Вот это меня и насторожило. Я даже больше скажу. На ней просто лица не было… я несколько раз проходила мимо и очень хорошо это заметила.
— И что ты думаешь по этому поводу?
— Я думаю… — Злата задумчиво забарабанила пальчиками по столу. — Я пока не знаю, но что–то крутится в голове… — она снова подвинула к нему тарелку. — Ты ешь, давай… а я пока буду думать.
…Проснувшись поздно ночью, Злата включила ночник и уселась на постели, подогнув колени… Она какое–то время глядела в темноту, потом, обернувшись на спящего Михаила, ещё с минуту раздумывала, будить его или оставить разговор до утра. Наконец, решившись, слегка потормошила его за плечо. С первого раза он не проснулся, и тогда она потрясла его посильнее.
— Миш… Миша… — видя, что он не реагирует на её попытки, девушка наклонилась и громко проговорила ему прямо в ухо. — Мясников, подъём!
— М–м–м… — повернувшись, мужчина сонно сгрёб в охапку женское тело — хрупкая Злата утонула в его объятиях. О том, чтобы выбраться из них, не могло быть и речи, поэтому, оказавшись в жарком плену, ей ничего не оставалось, как заговорить ему куда–то в грудную клетку.
— Мясников… Отпусти меня немедленно… Я на тебя рапорт напишу!
— Угу… — он ещё крепче сомкнул руки и, уткнувшись лицом ей в макушку, громко засопел.
— Вот медведь… — Злата всё же отвоевала маленькое пространство, так, чтобы можно было свободно говорить. — Тебя поэтому так назвали?..
— Угу…
— Ты помнишь, на прошлой неделе я уехала с Бертой? — зная из опыта, что, несмотря на сонное состояние, Миша будет её внимательно слушать, Злата продолжила свою речь. — Ну, когда Александра Семёновна пришла?..
— Угу…
— Так вот… я тебе так и не рассказала. Сначала я хотела тебя дождаться, и включила ей телевизор. Она пультом пощёлкала, нашла местный канал, а там — передача. Про гуманитарный лицей… Я так поняла, что она узнала директрису лицея, потому, что стала возмущаться… ты же знаешь, как она умеет возмущаться.
— Ну… — Михаил проснулся окончательно и, наконец, подал первые признаки заинтересованности. — А дальше?
— А дальше она начала рассказывать про свою жизнь… тоже, как обычно… И про эту женщину… Миш… — она подняла в темноте взгляд. — Это же и есть Анна… да?..
— Н-ну, да… — громко выдохнув, он осторожно разжал объятия и уселся, обхватив руками колени, потряс головой, чтобы сбросить остатки сна. — Анна. Я потом ездил к матери, она мне тоже рассказала. Только я это уже в тысячный раз слышал… Да и ты тоже…
— А про эту Анну она тебе ничего нового не рассказывала?..
— Только то, что она директор лицея. Мать же ничего не знает, я ей не рассказываю… Иначе бы она уже давно к ним домой нагрянула.
— Тогда откуда она взяла, что Анна изменяет мужу? — Злата уселась рядом и тоже обхватила колени. — Если у неё нет никакой информации на сегодняшний день?
— Это старая история…
Миша нехотя рассказал о событиях пятнадцатилетней давности… Злата давно была в курсе его семейных тайн, она знала больше, чем Александра Семёновна… но о сцене встречи Виталия и Олега, когда ещё юному Мишке была предъявлена фотография его родного отца, он рассказал ей лишь отчасти. Снимков Анны, которые Олег швырнул Виталию, он тогда так и не увидел, и не считал эти подробности важными… Теперь же ему пришлось вспомнить абсолютно всё.
