Однако приказа на оставление районов, вследствие недостатка надежных радиосредств, эти партизанские отряды не получили, а действовали в соответствии с обстановкой. Командующий войсками ДАГ в Западной Македонии С. Протопапас (Кикицас) пришел в неописуемую ярость, когда узнал об отступлении отрядов. Он считал оставленные районы крайне важными для дальнейшей вооруженной борьбы партизан. «Только ослы не могут хорошо сражаться в горах!» — в гневе заявил генерал (эта генеральская фраза быстро стала «крылатой»). Пропопапас приказал командирам отступивших отрядов возвратиться в районы Хасии и Антихасии и надежно удерживать их.
Подчиняясь приказу оба отряда, совершив многодневный, трудный переход через горные массивы Войо, Синяцико и Бурино, вышли в район Хасия, где были плотно обложены правительственными войсками близ села Эмилианос. Ожесточенный бой длился целый день. Только с наступлением ночи партизанам, понесшим значительные потери убитыми и ранеными, удалось вновь прорваться из окружения и отступить в район Амарбей. Отсюда остатки отрядов, совершив героический переход через горные массивы Пиерия, Вермион и Кайманселан, лишь в начале июня достигли района Грамоса, где соединились с частями ДАГ.
В середине мая, когда правительственные войска действовали против отрядов Ипсилантиса и Палеологу, в Румелии и ряде других мест, части ДАГ нанесли противнику серию сильных ударов. Так, в Румелии соединения под командованием Диамантиса и Белиса в ходе наступательной операции, нанесли противнику потери и захватили большое количество оружия, в том числе 22 миномета, 372 ручных пулемета, а также много боеприпасов, снаряжения и продовольствия.
По времени, начало проведения операции «Иэракс», совпало с приездом в Москву Н. Захариадиса. 13 мая он подготовил специальную записку «К положению в Греции». В ней приводились «ориентиры руководства КПГ на ближайшую перспективу: внутреннее положение в Греции благоприятно для победы ДАГ, которая в состоянии мобилизовать до 50 тыс. человек; задача вооруженной борьбы заключается в установлении народно-демократического режима; помощь Советского Союза греческим партизанам станет гарантией их победы».[413] Записка Захариадиса была предоставлена для прочтения И. В. Сталину, В. М. Молотову, А. А. Жданову, Л. П. Берия, А. И. Микояну, Г. М. Маленкову и Н. А. Вознесенскому.
В 20-х числах мая состоялась встреча Захариадиса со Сталиным. Иосиф Виссарионович принял гостя тепло. Беседа была довольно обстоятельной, но непродолжительной. На ней Захариадис изложил Сталину стратегическую цель ДАГ: создание в Македонии военно-политического плацдарма и объявления его государством, аналогом «Свободной Греции» периода гитлеровской оккупации. «Свободная территория не в глухой горной местности, а в одной из основных, с точки зрения политико-экономического значения, области. Это будет сильнейший удар по монархо-фашистам и их англо-американским хозяевам!» — горячо говорил Генсек КПГ. «Македония, насколько мне известно, приграничная область, — отозвался Сталин.
— Как посмотрят на создание такого государства Югославия и Болгария?» — «В апреле я разговаривал на эту тему с товарищем Тито. В принципе он не возражает. Думаю, что со стороны болгарских товарищей возражений тоже не последует», — ответил Захариадис. «Хорошо», — помолчав, сказал Сталин. Беседа завершилась обсуждением вопросов военной и политической поддержки греческих партизан со стороны СССР.
На этот раз поездка Генсека КПГ в Москву дала большой результат. От Кремля были получены гарантии военных поставок и политической поддержки. В шифровке экстренно отправленной членам Политбюро КПГ, находившимся в Греции, значилось: «Кукос (Захариадис — Авт.) встретился со Стариком (Сталин — Авт.), во время встречи окончательно обсудили наши вопросы. Результатами этих обсуждений мы должны быть полностью удовлетворены».[414] Как пишет историк А. А. Улунян: «в это время Москва рассчитывала, что греческая компартия сможет сковать англо-американцев в Европе, не допустив их активного вмешательства в китайский конфликт на Дальнем Востоке. Более того, сам факт гражданской войны на европейском континенте повышал престиж Сталина, который не допустил подобного в советской зоне ответственности в Восточной Европе».
