Со стороны Пикадилли шел мужчина — среднего возраста, с ярким цветком в петлице. Терри видел, как он остановился, глянул на часы и продолжал путь. Он прошел немного дальше, развернулся и остановился в полушаге от места, описанного по телефону. Селемен медленно пошел ему навстречу. Мужчина приподнял шляпу, о чем-то спросил Селемена. Тот достал из кармана конверт и протянул посыльному. И тут же их окружила толпа «прохожих». Мужчина в испуге завертел головой по сторонам. И вдруг откуда-то сверху раздалось отрывистое лаянье пулемета. Человек с цветком в петлице и Селемен, как подкошенные, рухнули на тротуар. Один из полицейских пошатнулся, медленно осел и завис на ограде; второй согнулся и упал головой на проезжую часть.
— Из этого дома! — заорал Джигс.
Они влетели в парадный вход. Дверь лифта была открыта.
— Наверх, быстро! Мы из полиции!
Лифтер испуганно нажал на кнопку. За то время, пока лифт поднимался, Терри выяснил имена всех жильцов.
— Одна квартира пустует, говорите? Вот нам туда и надо. Ключ у вас есть?
Ключа у лифтера не оказалось, но он и не потребовался. Дверь квартиры была настежь распахнута. Уже на пороге в нос им ударил резкий запах пороха.
Джигс вбежал в переднюю комнату и первое, что ему бросилось в глаза, это широко открытое окно. К подоконнику был придвинут стул; на полу у окна валялся брошенный пулемет.
— Вот и у «зеленых» покойник, — сквозь зубы проговорил Джигс. — Сколько же этих бедняг-полицейских полегло? За Селемена я не переживаю — мне никогда не нравились люди, у которых в доме черные потолки.
Терри сходил за лифтером, который был заодно и смотрителем здания. В пустовавшую квартиру он никого не впускал, и о том, что в здании могли находиться посторонние, даже не подозревал. Парень сказал, что получить разрешение на осмотр квартиры особого труда не составляло. За последние два-три дня сюда с этой целью наведывалось несколько человек.
Дверь в конце коридора выходила на пожарную лестницу.
— Сюда они и удрали, — взглянув вниз, сказал Терри.
Из окна квартиры они увидели огромную толпу, окружившую мертвых и умиравших людей. Подъехала карета скорой помощи и почти тут же вторая. Раздавались свистки полицейских, и со всех сторон бежали люди в форме. Затем откуда-то появились двое конных полицейских и принялись теснить толпу.
Уэстон приказал найти Тетли. Тот вскоре пришел — дрожащий, с побледневшим лицом.
— Селемен убит, и этот парень с цветком тоже, и еще один из лучших моих сержантов. Я сам едва уцелел.
— Вы уцелели, — презрительно бросил Джигс, — поскольку находились на другой стороне улицы. Что же это вы оставили своих подчиненных?
Тетли бросил на него злобный взгляд.
— Я как раз собирался переходить…
— С опозданием примерно на две минуты, — перебил Джигс. — Так что же заставило вас остаться на другой стороне, мистер Тетли? Мне бы очень хотелось это знать.
Тетли в ярости повернулся к нему.
— Спросите завтра об этом у комиссара! Он, может, и скажет вам! — почти выкрикнул он.
Последняя из скорых уехала. Толпу профессионально рассеяли, и дворники уже убирали с мостовой и тротуара следы трагедии.
— Да, шуму будет много, — покачал головой американец. — Между прочим, это заставит Лондон пошире раскрыть глаза. И мне очень интересно, как он воспримет увиденное.
Всю обратную дорогу Терри молчал. Он чувствовал свою ответственность за случившееся и болезненно переживая, хотя вовсе не по его совету или приказу Селемену позволили слепо угодить в расставленную западню. Джигс, напротив, всю дорогу рассуждал о происшедшей трагедии:
— Пулемет американского образца; именно такими пользуются гангстеры моего любимого города. Да, это «зеленые», — повторил американец. — Теперь очередь за «голубыми». Единственная надежда на то, что эти две «фирмы» не сядут спокойно за стол переговоров, а передерутся.
— Под «зелеными» вы имеете в виду мерзавцев, которые убили Селемена, а под «голубыми» — Декадона? Действуют две банды — вы уверены в этом?
— Абсолютно уверен, — крикнул Джигс. — «Голубые» поскромнее, а «зеленые», мне кажется, парни покруче. Очень любопытно будет взглянуть, чем все это кончится. — Он немного помолчал. — Надеюсь, до этого доживем!
