Возвращаясь к младшему лейтенанту (ну, или кто он там по званию), я уловил миг, когда он стал перекладывать наши личные дела по нескольким стопкам. Взяв в руки громкоговоритель, или, как однажды говорил мне Федотушкин — «матюкальник», он начал свою речь, которую я ждал уже второй день.
— Товарищи призывники! Слушайте внимательно! Сейчас я начну объявлять ваши фамилии и подразделение, в которое попадёте уже в ближайшие сутки. Итак, войска МВД: Солодко, Полежаев, Смирницкий, Боровик, Федяев, Грязнов…
— Дружбан, выходи, — улыбнулся Юра, хлопнув Арсена по плечу.
— Да? — растерянно пробормотал он. — А вещи брать?
— Та быстрей! Вещи пока оставь! Вон уже построились все, кого офицер называл после тебя!
— Давай, Арсен! Живее!
— Я в МВД попаду! — обрадовано приобнял нас Федяев.
— Та иди уже быстрей! — в унисон крикнули мы, чуть скрывая улыбку.
Федяев побежал становиться перед жёлтой линией, как и приказывал майор Николай Леонидович.
— Боже, ну и как он ещё может в футбол играть? — смеялся я.
— А что?
— Так он со всеми обнимается, чуть ли не до слёз!
— Ха-ха. Точно!
А офицер в то время объявлял без остановок дальше.
— Тухтанбаев, Стоцкий, Илюшин, Кривошеев, Яголо и Кахикало. Так, дальше — спецназ: Чёрный, Русин…
«Как же так? — опечалился я. — Юра и я не попали в желаемые войска, и что ж теперь будет? В военкомате, значит, меня обманули?»
Юра молча не сидел. Со всей злостью, присущей спокойному жителю Днепропетровска, Селезнёв направился в штаб, дабы разобраться с несправедливым решением офицера. Да по каким критериям нас вообще отбирают? По размеру члена, что ли? Я хотел бы отправиться вслед за другом, но нужно было остаться и охранять наши вещи, ведь Илюшин и Федяев пока не вернулись.
— Внимание: первая группа, вошедшая в подразделение МВД, срочно зайти на второй этаж штаба для получения военных билетов. Через полчаса отправляется поезд, конечная остановка — город Золочев. Ответственный за прибытие солдат до воинской части — старший сержант Воеводин.
Не успел офицер договорить, как около дверей штаба, будто из-под земли, явился пресловутый сержант. Невысокий, но крепкий мужичок лет 35-ти. Разговаривал как-то странно, на ломаном русском и украинском. Ребята стали собираться. В глазах и радость, и неуверенность. В 19:30 ребята должны были покинуть распределительный пункт навсегда.
— Как же так? — грустно спрашивал у меня Арсен, перекинув через плечо свои нехитрые пожитки. — А вы с Юрчиком в какие войска попадёте?
— Да разве здесь угадаешь? Хоть бы не в железнодорожные!
Ой, ребята, наслышан я об этих войсках. Помню, о них мне рассказывал Jet Pilot:
«Дима, — говаривал он с апломбом отслужившего человека, — хуже войск ты не найдёшь! Обходи их стороной! Ты, конечно, получишь колоссальный опыт, пребывая там, но этот багаж знаний надобно ещё пронести через все тяготы воинской службы и постараться выжить там!» Весомых аргументов ему не верить я не нашёл, вот и заручившись такой мыслью, сидел в распределительном пункте, ожидая вердикта. Ну а там, насколько я успел понять, никто никуда не торопился. Любят офицеры «тянуть резину за хвост в долгий ящик».
— Плохо! — сердито пробормотал Арсен, опечалившись тому факту, что дальше наши пути расходятся.
— И не говори! Полный хэви-метал! — слабо улыбнулся я, заразно повторив вздох Федяева.
— Ты, главное, в стройбат не попади! А то — товарищи не поймут!
— Разве я есть звено на распределительном пункте, через которое проходит отбор призывников? Тем более, товарищи, да и друзья тоже — и вовсе от армии откосили, так что мне наплевать на их понимание по отношению к моей персоне!
— Ой, ну философ, философ! Успокойся только! Прям и сказать не даёшь!
Тут, сзади, подошёл к Арсену знакомый нам солдат и, ухмыльнувшись, с дури пнул Федяева ногой. Мой друг, грамотно сбалансировав тело, с временным оцепенением глянул на обидчика:
«Боже, да ведь это те солдаты, с которыми мы дрались прошлой ночью. Ишь ты, по-прежнему агрессивные и самоуверенные. Отморозки!»
— Стройбат, говоришь? Э? — ухмыльнулся сержант, скрестив руки на груди.
— А ну-ка, пойдём с нами! — добавил второй, показавшийся из-за спины первого.
