– Принято, – проскрежетала стимфалийская птица.
У него так злобно вышло, что рогатого передернуло. Я поднялся, собрал оружие и направился к дому на разгрузку. Обернувшись, бросил горемыке:
– Мне плевать как, но чтобы через полчаса вас тут не было. Мой птенчик прилетит проверить. Советую постараться, чтобы за это время между ним и вами пролегло максимальное расстояние.
Насвистывая солдатскую песенку, я возвращался в Хибару. Оружие волок на плече. Надо мной парил Хухлик. У него был такой режим, словно у степного орла – просто ложиться на воздух. Вдруг прямо посреди тропинки корка грунта вздыбилась и пошла трещинами. Я остановился. От Прайда можно ожидать любой пакости. Вот трещины приобрели форму отверстия, и оттуда на белый свет выползло уродливое существо, напоминающее помесь кролика с жабой. Создание повертело в разные стороны мордой, распахнуло плоскую пасть и жадно схватило пластиковую обертку от рациона, что валялась рядом. Потом воровато попятилось и вновь исчезло в своем укрытии. Какая–то новая неведомая тварь от устроителей Лавакрона. Они по–прежнему не дают нам скучать.
Я рассчитывал, что как раз успею скинуть трофеи и побывать в Велчероне до завтрака. Глядишь, и с красоткой своей увижусь. Проведу официальную презентацию лука Шемгали. Куда его приспособить? На берегу не оставишь – утащат. На шалашик Лазаря повесить? Тоже не впечатляюще. Придумал! Прикреплю его к своему плоту. Теперь моя основная работа стала синекурой – паром таскают грешники, но лук все равно будет на всеобщем обозрении. Хочешь попробовать натянуть? Обращайся к старосте, проси разрешения. Не успел я радостно выдохнуть по поводу решения проблемы, как Хухлик с воем сорвался с места. Нацелился на очередного врага? Я, прыгая по кочкам будто лягушка, вылетел на очередной курган, увидел дверь Хибары и отчаянно заорал:
– Отставить! Дружественные объекты! Статус – друзья!!! Хухлик!!! Не сме–е–еть!!!
Подле моей берлоги стояло два саламандрина, а с этими ящерицами лучше не шутить. У них с юмором туго. На счастье, акустические сенсоры Хухлика приняли мой сигнал, и стимфалиец, заложив крутой вираж, вышел из хищного пике. Ящеры равнодушно проводили его полет глазами, но руки у обоих лежали на продолговатых футлярах, что крепились к поясам. Мой питомец спланировал на гребень каменного холма, в котором находилась дверь в жилище. Я мог поклясться, что вид у птицы при этом был разочарованный.
– Здравствуй, Велчер, – один из саламандринов поднял в приветствии руку, когда я к ним приблизился.
Он отличался от коллеги темным гребнем и раскосыми глазами. Четыре одинаковых азиатских прорези. Я так и решил его про себя звать «азиат».
– Салют, – ответил я и скинул под ноги мечи и белые перчатки.
– Серьезный арсенал ты с собой таскаешь, – хмыкнул второй ящер.
Этот для меня будет «европейцем». Обычный саламандрин – безгубая двухметровая рептилия с гладкой светло–зеленой мордой.
– У меня есть вопрос. Вот вы тут вроде блюстителей здешнего беспорядка. Нам как–то очень бегло пояснили, что земные законы в Лавакроне не действуют. Преисподняя живет по своему Кодексу, которого никто толком не знает.
– Истинно. Лавакрон еще очень молод и Кодекс пока формируется.
– То бишь, если я кого–нибудь отправлю к Творцу в нейросеть, то мне не причитается за это пожизненное заключение?
– А ты уже кого–то пришил? – заинтересованно спросил «азиат».
– Нет, но собираюсь.
– Советую хорошенько подумать. Неподвластный земным законам – да! Безнаказанный – нет!
– У меня не осталось выбора. Или я, или меня. За последние сутки на мою жизнь покушались дважды. Я не коллекционирую такого рода эпизоды в биографии.
– Кто тебе угрожает?
– Раз так, то неважно.
– Мы можем оказать содействие.
– Не нуждаюсь. Я сам разберусь со своими делами.
– Мы хотели бы быть в курсе.
– Интересные вы ребята! Вроде как намекаете, что за убийство можно пострадать, но конкретно ничего не говорите.
– Каждый подобный случай обсуждается отдельно.
– Ага! Значит, кого–то уже ухлопали?
– Лавакрон полон насилия, – нехотя сознался «азиат». – Саламандрины призваны регулировать его и вершить справедливый суд над теми, кто выходит за грани. Но сегодня наша встреча не по этому поводу. Мы хотим поговорить о селении, что ты основал. Поскольку нам многое надо обсудить, мы позволили себе присоединиться к твоему завтраку, – ящер вытянул костлявую лапу за мою спину. – Если ты соблаговолишь нас пригласить, конечно.
