Князь Русской Америки. Д. П. Максутов - страница 25

Сохранился и текст ходатайства о зачислении в Морской кадетский корпус старшего брата Александра. На этот раз ходатаем, как и по всем родовым делам, был родной дядя юных князей Николай Иванович, в то время отставной надворный советник. Именно он владел родовым имением в Пензенской губернии.

«Всепресветлейший Д<ержавнейгиий,

Великий Государь, Император Николай Павлович, Самодержец Всероссийский Государь Всемилостивый.

Просит отставной Надворный Советник князь Николай Иванов сын Максутов о нижеследующем: '

Племянника моего Александра Максутова, имеющего от роду шесть лет, и обученного российской грамоте писать и читать, желая отдать для воспитания в Морской Кадетский Корпус, всемилостивейше прошу».

Можно предположить, что просьба о зачислении в корпус Дмитрия была аналогичной. Судя по тому, что Александр и Дмитрий попали в Морской корпус в девять и десять лет соответственно, прошение было удовлетворено не сразу. То ли семья ждала, когда братья подрастут, то ли будущие кадеты были загодя поставлены в очередь. К этому прошению прилагались обоснования дворянского достоинства князей Максутовых. В частности, Александру уже в трехлетием возрасте подготовили письменные подтверждения его благородного происхождения.

«1835 года ноября 30 дня по указу Его Императорского Величества из Пензенского Дворянского Депутатского Собрания по прошению надворного советника князя Петра Ивановича Максутова и последовавшей на оное резолюции, дана сия копия сыну его Александру для поступления в казенное учебное заведение и государственную службу за надлежащим подписанием с приложением печати Дворянского собрания. Таковая копия с определения и копия свидетельств о времени рождения и крещения представлены в Герольдию сего ноября 30 числа за № 524.

Губернский предводитель Никифоров».

Морской корпус, несомненно, был весьма привилегированным учебным заведением, хотя не таким, как Лицей или Пажеский корпус. Известен случай, когда отставной, еще екатерининский, адмирал Петр Иванович Пущин привез в Лицей поступать двух внуков. Но взяли только одного. Правительство было заинтересовано, чтобы как можно большее число дворянских семейств могло воспользо-^

ваться этим учебным заведением. Морской корпус же поощрял династии и «братство». Туда адмирал мог бы привести и трех внуков. Приемных экзаменов в корпус в то время не предусматривалось.

В 40-х гг. XIX в. в стенах Морского корпуса пребывали сразу четверо братьев Максутовых. Строго говоря, как только Павел успел выйти из корпуса, его место заняли Александр и Дмитрий, затем в корпус поступил Георгий. В такой очередности — Максутов 1-й, Максутов 2-й и Максутов 3-й, Максутов 4-й — они успеют на ближайшую войну и будут долгое время числиться в служебных документах российского императорского флота.

Морской кадетский корпус описан многими авторами. Среди них есть современники и сослуживцы Максутовых: Ф. Веселаго, Л. Загоскин, А. Зеленой, В. Римский-Корсаков. Воспоминания этих замечательных морских офицеров составляют основу многих современных компиляций, посвященных истории российского флота. От этого никуда не деться. Последняя известная автору попытка системно изложить историю старейшего учебного заведения России предпринята Г. Зуевым. Его «Историческая хроника Морского корпуса. 1701—1925 гг.», вышедшая в 2005 г. в серии «Россия забытая и неизвестная», позволила в рамках настоящего повествования ограничиться фактами, непосредственно относящимися к жизни главного героя.

Здание Морского корпуса на Николаевской набережной Васильевского острова сохранилось и используется по традиционному предназначению; там до сих пор готовят офицеров российского флота. Сохранилось и основное предназначение помещений. Еще сохранились картины русских маринистов XIX в. Выпускник корпуса А. Боголюбов считал, что его директор контр-адмирал Николай Петрович Римский-Корсаков был ловким жонглером своего времени и, любя роскошь, украшал корпус картинами среднего достоинства, ибо платить широко не любил. По случаю готовящегося юбилея корпуса в 1852 г. были заказаны картины и самому А. Боголюбову. Эти полотна все настойчивее просит возрожденный в нынешнем веке Константинов-ский дворец в Стрельне. Разве можно отказать продолжателям дела генерал-адмирала Великого князя Константина. Оригиналы заменят списками, как намоленные иконы новоделами. Воспитательный эффект от этого вряд ли будет положительным. Конечно же боевой дух и традиции воспитанников Морского корпуса поддерживают не только стены и картины. Но и они тоже.