Не исключено, что часть сделок по судам была проведена с некоторой задержкой оформления и оплаты. Кое-какие уступки корабельного имущества были сделаны под честное слово в расчете на дальнейшее совместное использование. На проданных судах оставались первоначально русско-креольские команды и русско-финские капитаны. При этом собственник находился на судне и по мере неблагоразумия вмешивался в капитанские дела. На самом деле ни к чему хорошему это не приводило. Так, ветеран компании шкипер Николай Бенземан посадил на скалы в заливе Ванкувер пароход «Константин», уже купленный Хатчинсоном. Сложно сказать, кто больше был виноват, шкипер ли, или новый хозяин, или случающиеся на море обстоятельства непреодолимой силы.
Князь хорошо знал этого замечательного шкипера. Его отец, выходец из Данцига, Христофор Мартынович Бенземан прибыл в Русскую Америку штурманом на американском судне. Затем поступил на службу в РАК и остался в колониях, став одним из лучших шкиперов компании. Было удовлетворено его прошение о принятии в русское подданство и дарован первый чин. Штурман принял православие, дважды женился и имел десяток детей. Жизнелюбия великого был человек и силы большой. Он продолжал служить даже после того, как потерял ногу, в результате разорвавшегося корабельного орудия. Таким был отец у Николая Христофоровича (Христианови-ча). А мать — креолкой. Крестным отцом мальчика был сам А. Баранов. Мальчика отправили учиться в столицу империи. В 1846 г. он получил звание прапорщика Корпуса флотских штурманов и стал командовать компанейскими судами и принимать участие в гидрографических экспедициях под началом Главного правителя М. Те-бенькова.
Князь, впервые попав в колонии, застал его уже подпоручиком и кавалером ордена Святого Станислава III степени. Шкипер водил суда и в Сан-Франциско, и в Де-Кастри. Когда Д. Максутов стал Главным правителем, он привлек немолодого уже Николая Христи-ановича к преподаванию черчения в Ново-Архангельском колониальном училище. Но морской опыт ветерана был вновь востребован при эвакуации из колоний.
Когда князь Д. Максутов купил у Хатчинсона «Крылатую стрелу» в Сан-Франциско, то капитаном был назначен именно Н. Бенземан. Командование проданным «Константином» он сдал. Николай Христианович повел судно из Калифорнии в Ситку, чтобы забрать последних русских. А вез он заселявшихся новых хозяев Аляски. Осень, штормило. Некая пассажирка «Крылатой стрелы» мисс Рут А. Мессер из Диксона, штат Иллинойс, отважившаяся стать учительницей на Аляске, так описала свой вояж: «В сентябре 1868 г. мы покинули Аляску на грязном русском парусном судне. Репутация капитана была подпорчена тем, что мы узнали, как он разбил о скалы предыдущее судно. Он едва смог привести судно в Ситку». Не стоит особо доверять словам леди, может быть впервые попавшей в океан. Да и судно, заметим, было американским. Просто русским некогда было навести на нем образцовый порядок. В конце концов «Крылатая стрела» с почти двумя сотнями подзадержавшихся колониальных служащих с чадами и домочадцами ушла в Кронштадт. Переполненная, но дошла. И довел ее многоопытный штурман Николай Бенземан.
Другая причина продажи компанейских судов состояла в том, что после уступки колоний их стало сложно ремонтировать и готовить к океанским рейсам. Возможности Ново-Архангельской верфи позволяли не только ремонтировать, но строить суда, даже паровые. Но русские и креольские рабочие верфи отказывались выходить на работу. Во-первых, они все равно собирались домой, во-вторых, освоившие конкуренцию американцы поденную плату предлагали существенно больше, чем привыкшее к монополии правление НовоАрхангельской конторы. Американцы могли спокойно ждать, пока русские суда, не подготовленные к дальним плаваниям, упадут в цене. А для каботажа и берегового промысла они и так годились. Хорошо, когда весь бизнес заключается в одном слове — ждать! Поэтому князь Д. Максутов был постоянно озабочен, в чьи руки отдать компанейские суда. Да так, чтобы еще и пользоваться ими.
С декабря 1867 г. по декабрь 1868 г. подавляющее большинство русского населения было вывезено из колоний. В начале 1868 г. убыли княгиня Мария и пятеро детей с няней. Американский военный корабль «Ресака» доставил их в Сан-Франциско. Князь сопровождал семью до Калифорнии. Далее путь их лежал чрез Панаму в Нью-Йорк и в Европу. Хотя дочь князя Александра вспоминала, что они шли через мыс Горн. До самого последнего дня княгиня Мария оставалась центром притяжения местного общества. Элегантная и хорошо воспитанная дама вызывала уважение американцев и искреннюю любовь русских. Очень не просто будет первой даме Русской Америки найти свой стиль жизни в Петербурге.
