Позднее шофер вспоминал, что пытался протестовать. «Не великая беда — платья», — сказал он. Ему не составит труда вернуться еще раз, что бы забрать их, или же послать за ними из дворца другую машину. Однако Грейс настаивала, что все это создаст слишком много хлопот.
— Будет проще, если за руль сяду я, — сказала она.
Ей все еще требовалось серьезно поговорить со Стефанией, и этот разговор матери с дочерью по душам мог состояться только без свидетелей. Грейс мысленно сосредоточилась на предстоящей беседе. Она пыталась переубедить дочь на протяжении всего уик-энда, однако битва все еще была далека от победного конца. Грейс ужасно переживала. И поэтому, садясь в понедельник утром в машину, она думала о том, как ей достучаться до разума Стефании, а вовсе не о том, что терпеть не может водить машину по этой дороге. Грейс знала, что водитель из нее неважнецкий. После того как за несколько лет до этого княгиня в Монако врезалась в какой-то автомобиль, она дала себе слово, что никогда больше не сядет за руль. Однако это ее намерение постигла та же участь, что и ее мечты соблюдать диету. И вот она снова за рулем. Когда они проехали деревню Ля-Тюрби, Грейс уже около десяти минут вела машину вниз по извилистой тридцать седьмой. Радио она выключила. Им со Стефанией предстоял серьезный разговор.
Ив Фили, профессиональный водитель лет тридцати, нагнал на своем грузовике коричневый «ровер», когда тот совершал последний поворот перед тем, как начаться городской застройке на окраине местечка Капдель. До Монако оставалось чуть больше мили. Эти последние повороты горного серпантина были самыми крутыми, и хотя грузовик Фили шел порожняком, тот переключил коробку на самую низкую скорость, чтобы мотор выступал в роли дополнительного тормоза.
Приближаясь к повороту, «ровер» замедлил ход возле миниатюрного гоночного трека. В этом месте энтузиасты из местного автоклуба проводили соревнования моделей с дистанционным управлением. «Ровер» плавно повернул влево, а затем покатил дальше, после чего вскоре, метров через пятьсот, совершенно неожиданно завихлял из стороны в сторону. Машину занесло с середины полотна к левой обочине, и она, в буквальном смысле, задела боком выступ скалы. Если бы Фили увидел, что машина выкидывает такие фортели ночью, он наверняка бы решил, что водитель либо уснул, либо мертвецки пьян. Но в десять часов утра, подумал Фили, причиной может быть только физическое недомогание: внезапный обморок или острая боль. Водитель грузовика громко посигналил, и «ровер» исправил курс. Сидя высоко в кабине грузовика, Фили смотрел прямо на крышу «ровера». Ему не было видно, кто сидит за рулем машины. Однако когда «ровер», который шел достаточно ровно и плавно, приблизился к следующему повороту и достиг того места, где бы любой нормальный водитель затормозил, он, неожиданно разогнавшись, на пугающей скорости устремился вперед (семьдесят, а может, и восемьдесят километров в час, как оценил впоследствии водитель грузовика), и поэтому, вместо того чтобы вписаться в правый поворот, машина полетела через край пропасти.
«Еще в тот момент, когда «ровер» разогнался, — заявил Фили на следующий день. — Я понял, что ему не проскочить поворот. Он несся на бешенной скорости. Машина вылетела прямо через край. Я видел, как они, в буквальном смысле, взлетели в воздух».
Сегодня на том месте, где княгиня Грейс сорвалась с СД-37, стоят предупреждающие указатели и сооружен заградительный барьер. Но в сентябре 1982 года на этом повороте не было ничего, что помешало бы машине нырнуть носом в пропасть. Слева от дороги стоял лишь указатель с единственной, едва заметной стрелкой, обозначавшей поворот, в то время как впереди зиял провал, куда местные жители сбрасывали мусор.
«Ровер» взлетел в воздух над отвесной пропастью глубиной около сорока пяти метров. Внизу, под поворотом, склон порос лесом, и поэтому автомобиль на лету сбил верхушки одного из деревьев (полиция впоследствии обнаружила свежесрезанные верхние ветви), а затем стал переворачиваться. Тридцатью метрами ниже «ровер» ударился о ствол другого дерева и отскочил вверх дном на россыпь камней, смяв при этом крышу и двери со стороны пассажирских сидений. Машина несколько раз с грохотом перевернулась и наконец, покачиваясь, остановилась колесами вверх.
