Глава 20
Биологическое уравнение
Ренье и Грейс провели большую часть своего медового месяца в плавании вокруг Корсики. Они «на все сто» использовали свою яхту, чтобы исследовать уединенные пляжи и бухточки, где им не мешали посторонние взгляды. Это было для них той самой разрядкой, в которой они нуждались после нервотрепки предсвадебной недели. Грейс плохо переносила качку, а старинная яхта раскачивалась, как скорлупка, лишь только море начинало штормить. Грейс почти все время тошнило, однако вполне вероятно, это виной тому была не только морская качка. Когда Грейс вернулось в Монако в конце мая, врачи подтвердили ее подозрения.
«У меня будет ребенок!» — радостно докладывала она Джуди Кантер, Мари Фрисби и остальным своим подругам, чьи адреса ей были известны.
Грейс выполнила первую и, в некотором роде, важнейшую из своих новых обязанностей с завидной скоростью. Может, подобная мысль покажется кому-то грубой, но для Грейс беременность в тот момент составляла высшую цель.
— И я, и княгиня несказанно рады этому обстоятельству, — заявил Ренье своим подданным второго августа, — и хотели бы поделиться нашей радостью. В свете этой новости, столь важной для меня и для вас… я прошу вас проникнуться доверием к моему выбору, который я сделал ради будущего Монако, прошу рас помнить, что наше княжество выстояло и выстоит лишь при том условии, если его суверенный князь обладает полной и неограниченной властью.
Став одной из половин «биологического уравнения», князь возложил на себя новые обязанности. И тонкий политический ход, коим и являлось приведенное выше заявление, был вызван и теми трудностями, с которыми Ренье столкнулся во вновь избранном Национальном Совете где главным «бунтовщиком» был возлюбленный его сестры Жан-Шарль Рей, с которым Ренье рассорился незадолго до этого.
И Ренье, и Рей не разговаривали друг с другом на протяжении почти шести лет.
«Я встречаюсь с ним на площадке для гольфа, — рассказывал Рей в интервью Колин Кросс, репортеру лондонской «Дейли Экспресс».
— Мы смотрим друг на друга, но не заговариваем. Вам может показаться глупым, что двое взрослых мужчин ведут себя таким образом, но это так».
Грейс предстояло сделать много покупок для новорожденного, и ей хотелось заняться ими в тех магазинах, которые она знала лучше всего. Вот почему в сентябре 1956 года она снова оказалась в Америке, одновременно гордая и смущенная столь быстрыми последствиями свадьбы, состоявшейся не далее как пять месяцев назад. Когда Грейс вместе с Ренье появилась в Нью-Йорке, в руках у нее была подозрительно большая, почти квадратная сумка, которую они купили перед этим вояжем в парижском универмаге «Гермес». Так ее и сфотографировали с сумкой в руках (Грейс предусмотрительно держала ее перед собой, прикрывая ею, словно щитом, уже заметный животик). Сумка эта являлась частью багажа, предназначенного для переноски уздечек и другого снаряжения для верховой езды, и с тех пор получила название «Сумка Келли» (нынешняя цена оригинала из «Гермеса», выполненного из кожи ящерицы, — 7131 доллар 57 центов).
Рядовому американскому репортеру было трудно рассыпаться мелким бисером перед девушкой с Генри-авеню. «Миссис Ренье», — именно так обращались к Грейс некоторые из них, когда они с князем нанесли визит вежливости в Белый дом. Однако остальная страна пришла в восторг, узнав, что она в положении. Визит в Америку князя с княгиней, чьи владения были величиной в квадратную милю, привлек к себе большее внимание, нежели визиты президентов Италии и Мексики, посетивших Вашингтон незадолго до этого. Жизнь и удивительные приключения Грейс, в некотором роде, стали частью истории каждой американской семьи.
— Мне сказали, что меня может мутить по утрам, — пожаловалась Грейс Ольге Кертис в интервью, ставшим достоянием всей Америки, — но от меня скрыли, что меня может тошнить весь день.
