Дебби беспокойно ерзала на заднем сиденье: то "папа, мне жарко", то "папа, я хочу апельсинового сока". И, наконец, "папа, я хочу пи-пи".
Рон остановил машину на безлюдной ровной дороге. Пришлось играть в добренького папочку. Если и дальше ему будет отведена эта роль, то к концу дня дети избалуются окончательно.
- Итак, солнышко мое, сейчас ты сделаешь пи-пи, и мы поедем дальше, чтобы поискать тебе мороженое.
- А где же ля-ля? - спросила дочка. Это дурацкое слово было выдумано ее мамочкой.
Вмешалась Мэгги, лучше ладившая с девочкой в таких вопросах, чем Рон:
- Детка, сходи туда - на полянку около дороги. Видишь ее?
Дебби ничего не могла взять в толк. Рон обменялся с Яном полуулыбками.
Мальчик напустил на лицо смешливую гримасу. Он поддразнивал сестренку:
- Чего же ты не идешь? Давай, торопись, а то придется искать тебе более подходящее место и ты описаешься по пути.
"Более подходящее место, - думал Рон. - Что он имеет в виду? Уж не Лондон ли?"
Дебби никак не решалась:
- Я там не могу, мамочка!
- Почему?
- Меня там может кто-то увидеть.
- Что ты, никто тебя не увидит, - убеждал Рон. - Ты сделаешь, как скажет мама, и все будет в порядке.
Он повернулся к Мэгги:
- Сходи с ней, любовь моя.
Мэри не шелохнулась:
- Она и сама умеет.
- Ты же видишь - она боится. Да и как она перелезет через эту решетку?
- Тогда сходи с ней сам.
Рону не хотелось возражать - начался бы бессмысленный спор. Он выдавил из себя улыбку и сказал:
- Пойдем.
Дебби вышла из машины. Рон помог ей перебраться через железную ограду, за которой раскинулось широкое поле. Урожай с него уже был собран. Оно пахло... свежей землей.
- Ты что папа? Не смотри! - выговорила ему дочка. - Ты не имеешь права смотреть.
Как она любит командовать и управлять, а ведь ей всего девять! Она умела уже играть на его нервах не хуже, чем на фортепиано, которым занималась три года. Они оба знали это. Рон улыбнулся и зажмурился.
- Видишь? Папа закрыл глаза. Давай, девочка, делай все побыстрее.
- Только ты не вздумай подглядывать. Обещай, что не будешь подглядывать?
- Я не буду подглядывать, - торжественно продекламировал Рон.
Боже мой, она уже устраивает целый спектакль!
- Поторопись, мое солнышко.
Он обернулся в сторону машины: Ян сидел, склонив голову над страницами очередного глупого комикса, его глаза неподвижно замерли над чем-то уж очень интересным. Весь день он был угрюм и серьезен. Единственное изменение на его лице Рон заметил, когда они оба обменялись чем-то, напоминавшим улыбки. То, что отразилось на лице Яна, вряд ли было естественным - вряд ли ему хотелось улыбаться, вряд ли он намеревался посмеяться над сестренкой. Он был сегодня слишком задумчив.
Дебби стянула штанишки и присела. Она тужилась, но ничего не получалось. Как она ни старалась.
Рон окинул взглядом все поле, вплоть до горизонта. Там кружились шумные стаи чаек. Рон смотрен на них: сначала спокойно, потом со все большим нетерпением.
- Скорее, моя детка.
Рон снова оглянулся на машину: Ян смотрел теперь на него. На лице его была печать скуки. Бледное грустное лицо. Что же с ним? Какая-то безысходность сквозила во взгляде. Рон терялся в догадках. Будто бы - или действительно? - не заметив, что на него смотрит отец, он снова занялся сборником комиксов.
Дебби вдруг резко вскрикнула: в ушах у Рона зазвенело.
- Господи! - Рон полез через ограду. К ней заспешила теперь и Мэгги.
- Дебби!
Рон застал ее стоящей у самой загородки. Она уставилась вниз, что-то бормоча себе под нос. Лицо девочки раскраснелось.
- Боже мой, что случилось?
Она лишь беззвучно шевелила губами. Глаза Рона проследовали за ее взглядом.
- Что случилось? - это уже была Мэгги, которая пыталась перебраться через ограду.
- Кажется... Кажется, ничего особенного.
Это был всего лишь мертвый крот. Он лежал на земле. Его глаза выклевали птицы. Гниющим телом питались полчища мух.
- Боже мой, Рон, - Мэгги сверкнула глазами. Так, словно он сам подложил сюда труп животного.
- Все хорошо, моя сладенькая, - Мэгги толкнула Рона локтем и взяла девочку на руки.
Ребенок постепенно успокаивался. "Городские дети, - подумал Рон. Надо приучать их к таким вещам, ведь когда-нибудь они будут жить среди этого. Здесь нет и не будет чистящих машин, убирающих с земли все и вся".
