Послышался звук удара, какой бывает, когда мясницкий нож врезается в кусок сырого мяса. За ним последовал судорожный вздох. Браяр поморщился. Когда он был уличным вором, он уже слышал, как людей пыряют ножом.
- Женщина мертва, - пробормотал он.
Трис ахнула.
- … оставим её на виду, то её найдут! - это был Плакса. - Они узнают, что‑то …
- Заткнись, - тихо рявкнул Грубиян. - Как только мы отойдём подальше, маг зажжёт фитиль и …
Что-то взревело и глухо ударило одновременно; небо залило светом. Четверо детей вздрогнули и посмотрели поверх воды. Маяк на Пиратском Мысе превратился в огненный столб. Ближе к дому — всего лишь в миле — пылала сторожевая вышка на Острове Куска. Пёс, чей сон был так резко прерван, начал яростно лаять.
Доев кашу, Браяр зевнул. Он был измотан. Всех четверых продержали на стене ещё час после взрыва башен, они отвечали на вопросы сначала посвящённых-стражников, потом их начальства, а потом и своего главного учителя, Никларэна Голдая, и Многоуважаемой Посвящённой, которая управляла Спиральным Кругом. Это значило, что им недолго удалось поспать до того, как большие храмовые часы объявили для всех начало нового трудового дня.
Рядом с ним Трис с полу-открытыми бледно-серыми глазами похлопала оставшуюся кашу своей ложкой. Ей удалось приколоть свою массу жёстких рыжих кудрей, но они уже пытались вырваться из оков. Она выспалась ещё меньше Браяра. Не смотря на усталость, образ фонтанов пламени оставался в её мыслях, долгое время не давая ей уснуть. Судя по тому, как взрослые разговаривали той ночью, они понятия не имели, почему произошли взрывы.
Напротив Трис Даджа поигрывала толстой косичкой. Ей было всё равно, сколько она спала, и плевать на взрывы. Она хотела начать работу по дому за этот день. Закончив её, она сможет пойти к своему учителю, магу-кузнецу Фростпайну, чтобы получить ещё один урок по работе с металлом. Сегодня он должен был делать тонкие листы из золота, и она ждала этого с нетерпением. Она испытывала очень добрые чувства к золоту — не из-за его ценности, как её собраться-Торговцы, а из-за его дружелюбия, его готовности прощать ошибки, которые она допускала при его обработке.
Рядом с ней Сэндри аккуратно сложила салфетку и поместила её рядом с тарелкой. Как всегда, она сидела с идеально прямой спиной, изучая своих друзей яркими глазами.
«Даджа наверное думает о кузнечном деле», - решила Сэндри. Глаза Даджи принимали такое мечтательное выражение, которое у некоторых девочек бывает при мыслях об особом мальчике, лишь когда она думала об инструментах, металле и огне. Браяр, конечно, хотел ещё поспать. Четыре месяца — недостаточный срок, чтобы превратить охотящегося по ночам вора в работающего днём садовника. А Трис, хмуро глядящая на полу-пустую тарелку с кашей, о чём думала она? Трис всегда задавала вопросы о вещах. Прошлой ночью она задала их великое множество, и не получила ответов. Возможно поэтому она хмурилась на свою кашу.
- Я однажды видела такие взрывы, - отметила Сэндри, тронув пальцем маленький мешок, висевший у неё на шее на цепочке. - Сарай, в котором хранились бочки с мукой, загорелся — и они взорвались. Лавочник сказал моим родителям, что если зажать муку и поджечь, то именно так и происходит.
Трис бросила на неё взгляд своих ледяно-серых глаз:
- Мука взорвала две каменные сторожевые вышки?
- Может, её было много? - Браяр прикрыл зевок.
Сидя рядом с Сэндри, их щенок заскулил.
- Можно подумать, что мы тебя не кормим, Медвежонок, - во главе стола Ларк провела рукой через свои блестящие кудри.
- Этот мальчик быстро растёт, да ведь? - Сэндри почесала щенку за ушами.
- Именно это меня и пугает, - сказали Ларк и Даджа в унисон. Они улыбнулись друг другу. Сэндри ухмыльнулась. Медвежонок был достаточно маленьким, чтобы уместиться у неё на коленях, когда они его завели. Теперь он мог растянуться на её коленях, коленях Даджи, и ещё положить подбородок на чью-то ногу.
- Где Розторн? - спросил Браяр.
- Храм воды, - был ответ Ларк. - Они всё ещё заставляют её варить сиропы от кашля, - она встала на ноги, отряхивая своё зелёное одеяние. - Она говорит, что ты знаешь, чем заняться сегодня …
