Директор совхоза все более раздражался нашим присутствием в горах, накричал на учительницу Марью Ивановну, сказал, что мы шпионы, и нам пришлось перебазироваться. Весна уже подсушила горы, когда мы выехали на арендованном автомобиле в районный центр — село Усть-Коксу. Там в мае я дал Майору и еще одному моему спутнику довольно рискованное, каюсь, задание, и мы распрощались. Задание Майор и его и мой товарищ выполнили лишь частично, появились вскоре в Москве. Это ослушание послужило причиной моего гнева и размолвки между мной и Майором. Я встретился с ним еще только один раз — в феврале 2001-го. Отправляясь в августе в те же места, я уже не взял с собой Майора. Когда его убили, то я не мог увидеть его мертвого, так как был в это время в городе Барнауле, позднее — в горах, где уже 7 апреля на рассвете я был арестован.
Погиб же он вот как. 30 марта 2001 года Главное Следственное Управление ФСБ провело обыск в штабе НБП в Москве по адресу 2-я Фрунзенская улица, д. 7, а также обыски в квартирах некоторых активистов. Помимо этого, был задержан на вокзале в Новосибирске я (вместе с еще тремя товарищами) и подвергся обыску. Нас тогда отпустили, чтобы арестовать через неделю в горах. А Александр Бурыгин — наш Майор — был у нас также и держателем юридического адреса НБП (поскольку он был председателем организации офицеров запаса в городе Электросталь под названием «Щит»; «Щит»-то и дал нам справку о том, что они предоставляют нам помещение). Бурыгин пропал
30 марта и появился в доме глубокой ночью с 30 на 31 марта весь избитый. Он упал в коридоре. Перепуганные жена и ребенок вызвали «скорую». Умер он не то в самом автомобиле «скорой помощи», не то уже в приемном покое. Якобы от сердечной недостаточности.
В недостаточность я не поверил. Я поверил в одну единственную из возможных версию. А именно, поскольку ФСБ расследовало мою активность на Алтае, то, разумеется, они не могли обойти стороной такого важного участника моего первого похода на Алтай. Да еще военного, да еще бывшего заместителя начальника погранзаставы в Казахстане (меня обвиняли впоследствии в организации незаконного вооруженного формирования с целью отторжения от Республики Казахстан Восточно-Казахстанской области, так называемого Рудного Алтая, и создания там сепаратистской республики). Майора задержали 30 марта, вероятнее всего по юридическому адресу «Щита» и Партии, и допросили с применением силы, то есть избивали и пытали. Как результат: они перестарались, и Майор умер вследствие нанесенных ему побоев. Вот что я писал в книге «В плену у мертвецов» в 2001 году по свежим следам происшедшего, сидя в тюрьме Лефортово:
«…Известно, что в тот день его весь день не было дома. Вечером он никого из своих знакомых не посещал. Явился он домой около 23 часов „какой-то не такой“, по свидетельству подростка-сына. Пошел в туалет, но не дошел, свалился на пол в коридоре. Согласно показаниям жены и сына, „скорая помощь“ появилась только через час. Примерно через 40 минут он потерял сознание. Вопрос, где именно он умер, в больнице или в машине „скорой помощи“ остается на совести бригады „скорой помощи“. Согласно тем же источникам (друзья в Электростали, жена, сын) судмедэкспертиза констатировала „кровоизлияние в мозг, наступившее от удара тяжелым предметом по голове“. Содержание алкоголя в крови было минимальным, соответствующее выпитой бутылке пива.
Во время похорон родственники и друзья обратили внимание на деформированный нос Бурыгина и травмы в височной области. На лице следы не одного, но множества ударов. Тело было выдано родственникам на похороны без документов. Есть информация также, но она требует проверки, что вскрытия не было. Выяснилось, что кто-то приезжал в морг до родственников, осматривал тело и повздорил с санитарами. На похоронах присутствовали оперативники, не идентифицировавшие себя».
А в последнюю нашу встречу, в феврале 2001-го он в разговоре со мной сообщал, что его
«тягают на допросы в ФСБ (куда из органов контроля Федеральной Пограничной Службы передали его дело) и угрозой здоровья и безопасности родных пытаются склонить к сотрудничеству, заставляют дать показания о работе Партии и против Вас лично».
