Книга будущих адмиралов - страница 36

Стоит ли говорить, какой опасности подвергались в сражениях все эти прекрасные творения искусства. Но никто не помышлял укрывать их во время боя, наоборот – корабль входил в сражение во всей красоте, рассчитывая на победу, а не на гибель. К слову сказать, «Ройял Соверен» участвовал во многих схватках, ни разу не был побеждён, и, верно, украшения его как реликвии были бы сохранены в музеях, если бы не случай – в одной из кают упала горящая свеча, начался пожар, корабль сгорел.

С большим искусством была украшена резными фигурами корма первого корабля русского Балтийского флота – «Полтавы». На носу знаменитого русского брига «Меркурий» стоял бюст мифического покровителя торговли Меркурия, нос корвета «Львица» был украшен резной фигурой могучего зверя. В Петербурге была открыта специальная мастерская, где делали скульптуры для военных кораблей. Заказы флота исполняли самые известные скульпторы, в том числе Пётр Клодт, чьи кони и теперь украшают Аничков мост в Ленинграде.

Матрос есть главный двигатель на военном корабле.

Адмирал П. С. Нахимов

В 1804 году в Париж приехал уже известный в Европе изобретатель Фултон. Как часто бывает с изобретателями, у него была прекрасная идея – построить пароход, но денег на это не было. Фултон знал, что Франции для победы над Англией нужен флот, и поэтому, мечтая осуществить своё главное изобретение, предложил французскому императору Наполеону начать строительство пароходов.

Наполеон был человеком проницательного ума, он ценил науку, окружил себя учёными, вёл дружбу с ними. Однако ни он, ни его энергичные министры не заинтересовались пароходом. Обиженный изобретатель уехал в Америку. Там и осуществлялась его страстная мечта. В 1807 году первый пароход – «Клермон» – вышел в воды Гудзона.

Не только французы, но и морские специалисты других стран сначала не оценили военные возможности парохода. Очень уж хорошей мишенью были его водяные колёса. Судно можно было остановить одним метким выстрелом. Колёса же отняли у пушек самую лучшую часть палубы, оставив для них только нос и корму. Малая мощность паровой машины, необходимость держать на судне запас угля – всё это казалось роковыми изъянами. Но пароход не зависел от ветра! И это качество заставляло военных изобретателей думать о пароходе.

На палубе парохода положили рельсы. По ним можно было перемещать орудия с носа на корму и обратно, сосредоточивая их где нужнее. Затем придумали вращающиеся орудийные площадки. Эти новшества уравняли артиллерийскую силу парохода с парусниками.

Парусный корабль имел пушек несравненно больше, но стрелять-то сразу из всех он всё равно не мог, стрелял только одним бортом. А тут ещё широко распространились бомбические орудия – несколько усовершенствованные русские единороги. Их снаряды – разрывные бомбы – не просто проламывали борт, а взрывались внутри корабля. Одно такое орудие по результативности заменило несколько старых. С артиллерией дело уладилось.

Оказалось, что и уголь можно экономить, установив на пароходе паруса. Так возникли военные пароходофрегаты – для разведки, для посыльной службы, для буксировки линейных кораблей.

Впоследствии был изобретён гребной винт. Он-то и произвёл революцию на флоте. Винт находился под водой, паровую машину устанавливали глубоко в трюме – и винт и машина были теперь довольно надёжно защищены от снарядов неприятеля.

Морские державы создавали новые флоты – паровые. Но основными кораблями для ведения боя всё ещё оставались парусные линейные корабли.

Батарейная палуба линейного корабля начала XIX века.