— Не надо ли обработать его рану? — предложила Элайна, взглянув на посланца лорда Рольфа. Ангус и Дункан с недоумением уставились на нее.
Аллистер пришел в замешательство.
— Обработать рану англичанина? Элайна нахмурилась:
— Но ведь он ранен!
— Он англичанин.
— Какое это имеет значение?
— Шотландцы не лечат раны англичан, жена, — отрезал Дункан, — они их наносят!
Элайна отстранилась от мужа.
— Что ж, в таком случае твоя жена-англичанка займется раной этого англичанина!
— Нет! — бросил Дункан, схватив Элайну за руку. — Ты не англичанка.
— Англичанка! — Элайна выдернула руку.
— Нет, не англичанка! Ты моя жена. И носишь плед. Ты теперь шотландка.
Тут заговорила леди Уайлдвуд:
— Я англичанка, не замужем за шотландцем и не ношу плед. Значит, я и позабочусь о раненом. Положите его на стол.
И она решительно двинулась к столу, не сомневаясь в том, что Аллистер выполнит ее приказание. Тот так и поступил, но только после того, как Ангус кивнул.
С укором взглянув на мужа, Элайна последовала за матерью.
Дункан вопросительно посмотрел на отца.
— Что я такого сделал? Ангус покачал головой:
— Если бы ты вел себя дипломатичнее, твоей жене это больше понравилось бы. — Заметив, что Дункан непонимающе уставился на него, Ангус пожал плечами. — Вот уж чему никогда не учил тебя, так это дипломатии. Но не горюй. С годами приобретешь кое-какой навык в это деле. А может, и не приобретешь. Это не так важно, хотя женщинам, судя по всему, нравятся дипломатичные мужчины.
Элайна перехватила раздраженный взгляд, который мать бросила на Ангуса, однако не придала этому особого значения, поскольку в этот момент в замок вернулся шотландец с убитым на плечах. Подойдя к хозяину, он небрежно бросил тело ему под ноги.
Голова убитого громко стукнулась об пол, и Элайна вздрогнула. Оставив мать и Герти хлопотать над раненым, она подошла к мертвецу и заглянула ему в лицо. Ужасное зрелище! Лицо убитого было белым как простыня. Камзол был залит кровью. В животе и на груди зияли две огромные раны.
— Это он напал на тебя в нашей спальне? — спросил Дункан.
— Было темно. Я видела лишь силуэт. И все-таки… — Бросив еще один взгляд на убитого, Элайна нахмурилась. — И все-таки лицо его мне знакомо.
— Немудрено, — вставил Ангус. — Тебя ведь держали в замке Гринвелда?
— Да.
— Должно быть, там ты его и видела, — предположил Ангус и обратился к Аллистеру: — Ну что, заметил еще кого-нибудь?
Аллистер покачал головой, и в этот момент леди Уайлдвуд, обернувшись, сообщила, что раненый пришел в себя. Элайна, Дункан и Ангус подошли к столу. Раненый пытался сесть, несмотря на усилия Герти воспрепятствовать этому.
— Оставь его в покое, женщина, — сказал Ангус. — Я хочу поговорить с ним.
Служанка леди Уайлдвуд отступила, бормоча, что швы, которые она только что наложила, наверняка разойдутся.
Раненый сел и озабоченно оглядел собравшихся. Успокоился он лишь тогда, когда к столу подошел Аллистер и встал рядом с Ангусом.
— По словам моего племянника, ты спас ему жизнь. Раненый кивнул.
— Как это произошло?
— Направляясь в замок, я услышал крик. Когда я подъехал, твой племянник лежал на земле без чувств, а какой-то человек стоял над ним, явно намереваясь отрезать ему голову.
— Шотландец?
— Англичанин.
— И ты вступил с ним в драку?
— Да.
— Он умер медленной смертью, — заметил Ангус, и раненый снова кивнул.
— Однако он успел сообщить мне, что послан из Гринвелда убить леди Уайлдвуд.
Взглянув на мать, Элайна заметила, что та побледнела.
— А он не сказал, отправил ли Гринвелд в Данбар еще каких-то своих людей?
— Нет. Сказал лишь, что Гринвелд рассчитывал захватить леди Уайлдвуд по пути к королю, но случайно подслушал, что она сбежала в Шотландию. И он послал своего человека проверить, так ли это. Если этот слух подтвердится, Гринвелд велел ему найти ее и убить.
— Гм… — Ангус внимательно посмотрел на раненого. — Как тебя зовут?
— Хью. Лорд Рольф послал меня к вам с письмом.
— С каким?
На лице раненого отразилось замешательство.
— Я отдал его вашему человеку. Разве он не…
— Я хочу от тебя узнать его содержание, — перебил его Ангус. — Оно тебе известно, верно?
