— Ничего страшного, — прошептала Элайна. — Просто царапина.
Ангус наклонился и, раздвинув рваные края сорочки, внимательно оглядел рану. Выпрямившись, он нахмурился.
— Что случилось, Элайна?
— Кто-то вошел в комнату. Я подумала, что это Дункан, но это оказался не он…
— А кто? — спросила леди Уайлдвуд дрожащим голосом.
— Не знаю. Все произошло так быстро. Было темно. Я увидела силуэт мужчины. А потом он занес надо мной нож. — Элайна прижала руку к боку, чтобы унять боль. — Он ударил меня, я закричала и скатилась с кровати.
— Молодец, что закричала, детка, иначе вряд ли сейчас разговаривала бы с нами. — Ангус бросил взгляд в сторону двери, где уже собрались люди. Дункана среди них не было. — Где мой сын? — обратился он к Элайне.
Элайна что-то прошептала свекру на ухо.
Леди Уайлдвуд с любопытством взглянула на дочь. Любопытство ее усилилось, когда она заметила, что Ангус стал мрачнее тучи.
Выругавшись, он устремился к двери и приказал Герти и Эббе:
— Займитесь раной! — Потом обратился к Аллистеру: — Поставь у двери охрану.
И вышел из комнаты, провожаемый восхищенными взглядами. Восхищаться и в самом деле было чем: у Ангуса был весьма грозный вид.
— В чем дело? — удивленно спросила Келли, когда Дункан оттолкнул ее.
Дункану не хотелось объяснять истинную причину своего поведения.
— Я теперь женатый человек. — Он сел на край кровати.
— Но ведь вы были женаты, когда вошли в мой дом. — Келли положила руку ему промеж ног. — Это никуда не годится… — Она опустилась перед Дунканом на колени. — Ну ничего, старушка Келли сейчас приведет вас в порядок.
И, откинув плед Дункана, наклонилась. Не ожидая от любовницы такой прыти, он уставился на ее макушку. «Волосы Келли были бы огненно-рыжими, если бы она чаще мыла их, — подумал Дункан, разглядывая тусклые сальные пряди. — А вот у Элайны волосы блестят, как полированное дерево, и пахнут медом и лимоном». В тот раз, на поляне, он спросил ее, как она добивается такого приятного запаха? Зарывшись лицом в волосы жены, Дункан вдыхал их аромат и наслаждался ее телом. При воспоминании об этом его охватило желание.
Келли удовлетворенно хмыкнула, и образ Элайны потускнел в сознании Дункана, а потом и вовсе исчез. Открыв глаза, он снова уставился на макушку. Келли и замер. В волосах ее копошились мерзкие насекомые. Вши! О Господи, какой ужас! Впрочем, вши у его подданных — явление обыденное. И все-таки… Дункан мог бы голову дать на отсечение, что у Элайны вшей отродясь не бывало.
— Что-то вы сегодня не в форме, — вздохнула Келли.
Поморщившись, Дункан оттолкнул голову женщины, встал и молча вышел.
Он уже почти дошел до замка, когда увидел мрачного отца.
— Чем ты так недоволен?
— Что, нагулялся? Теперь решил вернуться к жене? Не забыл еще, как она выглядит, мерзавец ты этакий?!
Дункана удивило, что отец так рассержен, однако и сам он был отнюдь не в радужном настроении. Ведь ему не захотелось заниматься любовью с Келли по той же самой причине, по которой Элайна отталкивала его.
— Не пойму, почему ты так разволновался. Ты же сам говорил, что Элайне надо немного отдохнуть.
Не успел Дункан договорить, как отец дал ему увесистую оплеуху. От неожиданности Дункан, и так нетвердо державшийся на ногах, рухнул на землю.
Приподнявшись, он потряс головой, потер челюсть и растерянно взглянул на отца.
— За что?
— Считаешь, не за что? — взревел Ангус. — Пока ты ходил по девкам, на твою бедную беззащитную жену было совершено покушение! Какой-то мерзавец ворвался в спальню и пырнул ее ножом!
— Что?!
— Кто-то пырнул Элайну ножом! Она…
Но Дункан уже опрометью бросился к замку.
