Все без исключения уставились на незнакомку. Даже Гретта смотрела на нее с любопытством, ожидая развязки дальнейших событий. Было вовсе не похоже, чтобы лидер наемников собиралась заступиться за свою недавнюю спутницу. В зале таверны установилась немая тишина, так что было слышно, как скребутся мыши.
Молодая красавица, словно не замечая впившихся в нее взглядов, прошла в зал и села за свободный стол. Она деликатно развернула тряпочку с ужином, и, как ни в чем не бывало, принялась за еду.
Конан понял, что сейчас начнется всеобщая потеха, итог которой он мог предсказать безо всякого труда.
К девушке с разных сторон подсели два головореза, в одном из которых варвар признал Форсети. Один лениво потянулся, как будто размять затекшие суставы, потом как бы между прочим обвил своей рукой талию девушки. Другой, не спуская с нее взгляда, принялся хватать кусочки ее ужина и жадно запихивать себе в рот.
Незнакомка оттолкнула чужую руку, схватила тряпочку с ужином и пересела за другой стол. Но и там ее уже ждали люди Хьюки.
Тогда она бросила взгляд в сторону Гретты. Та не шевельнулась, но спустя какое-то время медленно указала глазами на стол Конана. Либо юная путешественница истолковала этот знак неверно, либо ей претила любая мысль разделить ужин с одним из варваров. В любом случае, она не последовала совету своей попутчицы, выбралась из-за стола и поспешила к двери.
Это было грубой ошибкой. Разбойники, почувствовав, что добыча ускользает, и все развлечение грозит вот-вот завершиться, стали действовать более смело и жестоко. Кто-то ухватил ее за одежду, нежная ткань треснула — девушка высвободилась, но рукав ее платья остался в руке у удивленного бандита. Она, уже не помня себя, пробиралась к двери. Дорогу ей преградил Хьёрса Злобный, в то время как двое верзил чуть поменьше встали у выхода. Глупый Торрад Великан раскатисто загоготал.
Могучий асир Хьёрса сжал девушку в крепких объятиях, так что юная незнакомка оказалась в настоящих стальных тисках, без сил даже крикнуть или позвать на помощь. Хотя кого тут звать? Ее крики могли привлечь только новых любителей развлечений.
— Ну, куда же ты так спешишь, прелестная дева? — с издевкой в голосе спросил он девушку. — Ночь только начинается!
— Отпусти меня, — слабо простонала молодая красавица.
— Конечно, конечно! Всего один поцелуй — и ты свободна.
Девушка онемела от ужаса.
— Ну, что же ты дрожишь? Старина Хьёрса не желает тебе плохого. Всего один маленький-маленький поцелуй!
Ее глаза округлились, испуг помутил ее разум. Незнакомка быстро чмокнула головореза в его небритую щеку. Сразу же поднялся такой оглушительный хохот, что стены таверны едва не рухнули.
— Ну-ну, разве так целуют настоящих мужчин? Попробуй-ка еще раз, да посмелее!
Девушка повторила попытку, еще более неуверенно, быстро поцеловав асира в щеку ближе к губам.
— Теперь я могу идти? — робко спросила она едва слышным голосом.
— Как вы считаете, ребята, теперь она может идти? — во всеуслышанье спросил Хьёрса, обводя взглядом зал с хитрейшей гримасой.
Бандиты наперебой восторженно заголосили и закивали. Злобный отпустил девушку. Она сделала неуверенный шаг к двери. Но тут к ней неожиданно подскочил Форсети.
— А меня?! — спросил разбойник с возмущением. — Ты не разделила со мной ужин, так хоть поцелуй на прощание.
Юная путешественница была свободна, и страх настойчиво подталкивал ее к двери, прочь из этого места.
— Спасибо, в другой раз, — пролепетала она и быстро шагнула к выходу.
Однако рука подручного Хьюки вцепилась ей в плечо.
— Не играй со мной, детка, — злобно прошипел он ей в самое лицо, брызгая слюной.
Девушка почувствовала вонь из его рта. Впрочем, лицо северянина тут же приобрело самое добродушное выражение.
— А, я знаю! Ты стесняешься, красотка. Ну, ничего, дай-ка я тебя приласкаю, и ты сама этого захочешь.
Рука разбойника скользнула по ее плечу и нырнула вниз, под платье. Незнакомка вскрикнула под общий смех и бросилась бежать. Форсети вновь попытался схватить ее, но девушка, обезумевшая от страха, ударила его в лицо, метя по глазам.
Она сделала это скорее неосознанно, однако, сама суть сопротивления вызвала в бандитах сильную ярость, Форсети взвизгнул как кот, которому наступили на хвост. Протирая ослепленные глаза, он оскалил зубы.
