– Спасибо.
Темар вытащил из-за пояса нож и отрезал себе щедрый кусок крошащегося сыра.
– Я должен поговорить с тобой кое о чем. – Ден Феллэмион откинулся назад и закрыл глаза, наслаждаясь проблеском весеннего солнца, посеребрившего парчу в его строгой серой одежде.
Эсквайр спешно перебрал в уме все свои обязанности, но не нашел особого повода для беспокойства.
– Да?
Возможно, у мессира есть для него новые поручения.
– Благодаря тому, что твой Дом предоставил четыре корабля да еще снабжает продовольствием несколько чужих и много ваших арендаторов подрядились работать в колонии, вы внезапно стали одними из главных устроителей нашей экспедиции, ты это понимаешь?
– Мой дед – глава нашего Дома. Он заслужил эту честь. – Юноша терялся в догадках: к чему клонит Ден Феллэмион?
– Твоего деда здесь нет. Ты есть. – Зеленые глаза открылись и устремили на Темара пронизывающий взгляд. – Многие будут смотреть на тебя как на своего патрона еще до того, как мы отчалим и когда обоснуемся за океаном. Ты получишь обширную клиентуру, если решишь использовать ее. Каковы твои намерения в этой области?
Темар неуверенно развел руками.
– Я как-то не думал об этом.
– Пора подумать, – безапелляционно заявил Ден Феллэмион. – Если ты рассчитываешь жить чужим трудом, деря три шкуры со своих арендаторов, в стиле таких Домов, как Немиты, я думаю, наша затея сможет обойтись без тебя, несмотря на ресурсы, которые ты предлагаешь. Если же ты намерен принять безраздельное участие в управлении колонией, взваливать на свои плечи и обязанности, и ответственность, тогда, как мне представляется, ты мог бы стать ценным заместителем Ден Ренниона и моим. Очень мало дворян участвует в этой экспедиции, а народ по привычке будет смотреть на нас, и от того, как мы себя поведем, будет зависеть успех или крах колонии.
Темар не знал, что на это ответить.
– Д'Алсеннены всегда сознавали свой долг перед арендаторами и Империей, – наконец скованно произнес он.
Ден Феллэмион разглядывал его без улыбки.
– Тогда потрудись объяснить, почему ты проверял благосклонность едва ли не каждой девицы, что попадалась тебе на пути, с тех пор как ты прибыл сюда? Есть много устаревших традиций, которые я намерен оставить на этой пристани, и право сьера или его представителя разрешать себе вольности по отношению к арендаторшам – определенно одна из них.
Застигнутый врасплох, Темар ляпнул первое, что пришло на ум:
– Дед хочет, чтобы я женился…
– Я не рекомендую выбирать жену, испытывая ее между простынями. Ты испытываешь лошадей перед покупкой, но не женщин, во всяком случае, если хочешь мира в своем доме. – Внезапная улыбка стерла суровость с лица Ден Феллэмиона. – Держи свои бриджи зашнурованными, Темар. Мы – маленькая община, и я не хочу, чтобы ты вызывал ожидания или возмущение, превратно истолковав предназначение девушки.
Юноша покраснел и провел рукой по волосам.
– Конечно, мессир, я не думал…
– Ничего страшного. – Ден Феллэмион вдруг поднялся и помахал кому-то на другой стороне гавани. – Гуиналь, присоединяйся к нам!
Оглянувшись, Темар увидел девушку в серо-голубом плаще, осторожно пробиравшуюся по булыжникам, скользким от брызг. Она была ниже среднего роста, но хорошо сложенная, с открытым лицом в форме сердечка.
– Мессир, эсквайр, – поздоровалась девушка с каждым по очереди, прежде чем спокойно усесться на ловушку для крабов.
– Поешь чего-нибудь. – Ден Феллэмион вытер нож о лоскуток муслина и решительным жестом вложил его в ножны. – У меня много дел, Гуиналь, увидимся в семь у колонийского склада.
– Как вам будет угодно.
Девушка взяла хлеб и зашарила под плащом в поисках собственного ножа.
– Позволь мне. – Темар отрезал ей ломоть. – Сыр, окорок или курицу?
– Сыр, спасибо.
– Окорок очень хорош. – Эсквайр уже занес руку. – Позволь отрезать тебе.
– Не сегодня, спасибо, – вежливо, но твердо ответила Гуиналь. – Возможно, в другой раз.
Подняв голову, она увидела, что Темар весьма озадачен.
– В двойное новолуние я воздерживаюсь от мясной пищи во имя Острина.
– Ты жрица? – Эсквайр не мог представить себе никого менее подходящего в служители богу кровопролития, чем эта девушка с нежным лицом.