– Ты должен был бежать, Темар. – Ден Феллэмион положил свою высохшую кисть на руку молодого человека. – Спасибо Сэдрину, что ты немного владеешь Высшим Искусством, иначе мы потеряли бы и тебя тоже.
Спазмы в горле не давали юноше сказать хоть слово, но он не смог удержаться от виноватого взгляда на Гуиналь. В ее глазах было лишь сочувствие и понимание, и от этого Темару стало еще хуже.
– Кто эти проклятые люди? – прохрипел он. – Почему они это делают?
– Трудно сказать, поскольку всех наших парламентеров встречал только град метательных снарядов. – Невеселая улыбка Ден Феллэмиона была бы вполне уместна на посмертной маске. – Боюсь, переговорами нам это дело не решить.
– Кажется, я знаю, откуда они пришли, – робко заметила Гуиналь.
– Что? – в один голос воскликнули Темар и Ден Феллэмион. – Откуда?
– Когда я отражала их атаки, я установила неожиданный контакт с кем-то, не очень опытным в их Высшем Искусстве. – Девушка словно пыталась оправдаться, что было не в ее характере. – Прошлой ночью, уверенная, что юноша спит, я использовала тот контакт, чтобы заглянуть в его воспоминания.
– Риск…
Темар глубоко вдохнул, намереваясь урезонить ее, но умолк под упредительным взглядом мессира.
– Что ты можешь рассказать нам, моя дорогая?
– Они родом с далеких северных островов, маленьких, бесплодных островов, сгрудившихся в сердце океана.
Девушка словно отстранилась от всего сущего, взирая на воссозданные ею образы.
– Это холодное, безжалостное место, с горстками деревьев и голыми серыми скалами окрест. Они владеют ничтожной малостью, а то, что имеют, крадут друг у друга, считая кровь разумной платой за несколько мер земли. В должное время родятся новые люди, но земля кончается у кромки воды. – Ее голос стал более низким и суровым. – С помощью Высшего Искусства жрецы правят этим народом. Они могут вынюхивать превратность в спящем уме и убивать мыслью. Единство, по их разумению, это когда и природа, и культура окружают вас опасностями, врагами, всегда вооруженными против вас.
Она внезапно вздрогнула и, переведя дух, тихо заключила:
– Они обнаружили то, что представляется им бескрайней землей невообразимых богатств, и они не разделят ее ни с кем, чего бы им это ни стоило.
Темар не успел открыть рот, как Ден Феллэмион встал и ласково обнял Гуиналь.
– Милое дитя мое, такие проникновения, возможно, ценны, но ты дороже. – В его жестких словах слышалась нотка упрека. – Твои знания – наша единственная защита против зла их Высшего Искусства, и мы не можем тобою так рисковать. Ты больше не должна испытывать подобный контакт.
– Он только подумал, что ему снится дом, – возразила Гуиналь, но тут же виновато потупилась.
Темара вдруг осенила новая, неотложная мысль.
– Ты сумела бы связаться с домом, – вмешался он, – Зьютесселой, Тормейлом, любым местом, которое могло бы послать нам помощь?
Гуиналь удрученно покачала головой.
– Я пыталась, но что-то мешает мне, что-то ограничивает досягаемость моего Высшего Искусства.
– А ты не пробовала работать вместе с другими? – Ден Феллэмион, изучавший каменистое дно пещеры, поднял голову.
– Пробовала, и это было еще хуже. Нас со всех сторон обложили вражеские адепты. – Гуиналь содрогнулась при этом воспоминании. – Мы еле вырвались из осады, погуби Ларазион их семя!
– Значит, мы должны рассчитывать только на себя, – мрачно заключил мессир.
– Мореходный сезон в самом разгаре, – нерешительно произнес Темар. – Новые корабли уже в пути. Возможно, они сумеют прорвать блокаду, если мы продержимся полсезона… На какое расстояние они должны подойти, чтобы ты могла связаться с ними, Гуиналь, сама не становясь мишенью? – торопливо добавил он.
Ден Феллэмион вздохнул.
– Не будет никаких кораблей, Темар, ни в этом сезоне, ни в каком другом.
Д'Алсеннен уставился на мессира вытаращенными глазами, затем перевел взгляд на Гуиналь; она покраснела и понурила голову.
– Что вы имеете в виду?
– Не будет новых колонистов в этом году, Темар, – с нескрываемой горечью пояснил Ден Феллэмион. – Их и в прошлом году было мало, не так ли? Последние корабли привезли мне несколько писем – из моего Дома и из других, и в каждом говорилось об одном и том же. Империя терпит поражение на всех фронтах. Немит подрезает поджилки своим войскам отсутствием ресурсов и в то же время гонит их дальше как безумный. Ни у кого нет ни людей, ни денег, чтобы отважиться поехать за море; все провинции восстают в пламени. Мы здесь предоставлены самим себе.
