– Мы отведем тебя в город, – вымолвил лучник. – Наш вождь присутствовал на Совете, о котором ты говорил. Пусть он решает твою судьбу. А сейчас отдай оружие. Так нам будет спокойнее.
– Ну, уж нет! – возмутился киммериец. – И глаза завязывать я больше не буду. Мы союзники. Либо убейте меня, либо извольте верить до конца!
Надо отдать должное валвилцу: спорить с северянином охотник не стал. Утвердительно кивнув головой, альв бесстрастно сказал:
– Хорошо, но учти: сделаешь одно неверное движение, и в твое тело сразу вонзится несколько стрел. А стреляем мы неплохо.
– Я знаю, – проговорил варвар, пристраивая меч за спиной.
* * *
Утолив жажду. Конан чувствовал себя гораздо лучше. Сейчас бы еще перекусить, но такой милости от охотников не дождешься.
Оправдались самые худшие опасения киммерийца. Фессалийцы не выполнили обещанного Селене. Гараны обладают чересчур большой самостоятельностью, а королева слишком слаба, чтобы диктовать свои условия.
Северянин тяжело вздохнул и двинулся за предводителем альвов. Терпеть голод варвар умел, но, к сожалению, в последние дни он слишком много пил и чересчур мало ел. Сейчас за эту глупость приходилось расплачиваться. Как и следовало ожидать, валвилцы шли необычайно быстро. Для них лес – словно утоптанная дорога. Буреломов, кустарников и ям лучники попросту не замечали. Препятствий для них не существовало.
Конана спасало то, что на нем не было доспехов. Киммериец двигался налегке, а потому не отставал от охотников ни на шаг.
Солар спрятался за горизонтом, и на Воланию опустились сумерки. Ни слова не говоря, альвы остановились на ночлег. Запылал костер, в небо потянулся сизый дымок, запахло жареным мясом. Чтобы не истязать себя, северянин расположился с наветренной стороны. Вскоре к нему приблизился старший валвилец и тихо поинтересовался:
– Есть будешь?
– Не откажусь, – молниеносно отреагировал варвар, не особенно заботясь о собственной гордости.
Охотник протянул Конану большой жирный кусок. Киммериец тотчас впился в мясо зубами. Лучник расположился рядом, терпеливо ожидая, пока северянин насытится.
Задумчиво глядя на мерцающие звезды, альв произнес:
– Чего я не могу понять, так это как ты оказался в здешних местах. Отсюда довольно далеко до Миссини. Тебя бы давно уже перехватили другие племена. Пройти через территорию гномов невозможно. Они сейчас убивают всех чужаков. Не свалился же ты с неба?
– Если сказать честно, то твоя догадка не так уж далека от истины, – заметил варвар, жуя мясо. – В волшебстве я понимаю мало…
– Тогда все ясно, – усмехнулся охотник, вставая, – отдыхай, завтра к полудню мы доберемся до Марилена. Я не был дома уже десять дней…
В голосе валвилца отчетливо слышалась грусть.
Без сомнения, альвы сильно изменились за прошедшие два года. Нет былой уверенности, решимости и озорного огонька в глазах. Неудачи в войне надломили лесных жителей. Враги с Полуночи и с Полудня, словно тиски сдавливали страну. Поражения следовали одно за другим, валвилцы то и дело оставляли древние города. Пощады захватчики не знали. Сотни женщин, детей, стариков попали в плен. В истории страны альвов ничего подобного еще не случалось. Но самое главное – лесные стрелки не знали, что предпринять и как изменить ситуацию.
Если противник и дальше будет проявлять подобную настойчивость, то через две луны альвы потеряют две трети своих исконных земель.
Вступление в войну с Ксатлином и магинцами дорого обошлось Валвилу. И кому, как не киммерийцу знать, кто виноват в случившемся. Ведь именно ему два года назад пришла в голову столь блестящая идея. Тогда она сработала, и войска гарана Данвила отступили от Трунсома. Последствия же оказались печальными. А ошибки надо исправлять.
Предводитель лучников не ошибся и примерно за колокол до полудня отряд достиг цели. Марилен оказался маленьким, скромным городком. По размерам он уступал не только столице альвов Глэтароту, но и Стронгэлсу, главному городу племени крусов. Конан увидел бревенчатый частокол высотой локтей в шесть, десять сторожевых вышек, крошечные, аккуратные домики.
Слух о возвращении разведчиков мгновенно разнесся по Марилену. Ворота открылись, и навстречу охотникам выбежала группа женщин и детей. Даже это проявление эмоций показывало, что дела у валвилцев идут отнюдь неблестяще. Раньше альвы вели себя гораздо сдержаннее.
