Клятва - страница 3

Мама толкнула меня локтем в ребро.

— Я это видела, юная леди. Следи за своим языком.

Вздохнув, я отвернулась от Арона.

— Не волнуйся, я всегда за ним слежу.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Я не хочу, чтобы ты говорила такие слова, особенно в присутствии сестры. Ты не такая.

Я вошла внутрь, укрывшись от яркого утреннего солнца. Моя младшая сестра расположилась за одним из пустых столов, болтая ногами, склонив голову и притворяясь, будто кормит сидевшую перед ней старую куклу.

— Во-первых, она не слышала, — возразила я. — Никто не слышал. И кстати, я именно такая. — Я подняла брови, когда мама вернулась в зал и начала протирать столы. — А во-вторых, он действительно дурак.

— Чарлина Харт! — Голос мамы и ее речь сменились на гортанные раскаты паршона, как случалось всегда, когда она теряла из-за меня терпение. Я тут же заработала шлепок полотенцем по ноге. — Ей четыре года, и она не глухая! — Она покосилась на мою сестру, чьи светлые серебристые волосы сверкали в лучах льющегося в окна солнца.

Сестра даже не подняла головы; она привыкла к тому, как я иногда выражаюсь.

— Когда Анджелина подрастет и пойдет в школу, надеюсь, ее манеры будут лучше, чем твои.

Услышав это, я разозлилась. Я терпеть не могла, когда она говорила подобные вещи. Все мы знали, что Анджелина не пойдет в школу. Если она в ближайшие годы не начнет говорить, ей просто не позволят учиться.

Но вместо того, чтобы спорить, я лишь холодно пожала плечами.

— Как ты и сказала, ей всего четыре, — ответила я на англезе.

— Тогда иди отсюда, а не то опоздаешь. И не забудь: после школы — не домой, а сюда. Ты должна нам помогать. — Она сказала так, словно это было чем-то необычным, хотя я работала после школы каждый день. — Да, и пусть с тобой идет Арон. В городе слишком много новых людей, и мне спокойнее, если вы будете вместе.

Я запихнула учебники в старую сумку и присела перед Анджелиной, молча игравшей со своей куклой. Поцеловав ее в щеку, я тайком вложила в ее липкую ладошку конфету.

— Не говори маме, — шепнула я ей на ухо и почувствовала, как ее волосы щекочут мне кончик носа, — или у меня больше не получится таскать их для тебя. Хорошо?

Сестра кивнула, доверчиво глядя на меня прозрачными голубыми глазами, но ничего не ответила. Она никогда не говорила.

Перед самым выходом меня остановила мать.

— Чарлина, ты не забыла паспорт?

Вопрос был лишним, но она задавала его каждый раз, когда я куда-нибудь уходила.

Дернув висевший на шее кожаный ремешок, я продемонстрировала удостоверение личности, спрятанное под рубашку. Теплое пластиковое покрытие было знакомо мне так же хорошо, как собственная кожа.

Я подмигнула Анджелине, еще раз напомнив, что у нас есть общий секрет, и поспешила из ресторана на заполненные людьми улицы.

Проходя мимо магазина напротив, я помахала Арону, давая знать, что он должен встретить меня на нашем обычном месте — небольшой площади по другую сторону рынка.

Я протискивалась сквозь толпу, невольно вспоминая времена, еще до угрозы новой революции, когда город не был таким многолюдным, а на рынке, среди запахов копченого мяса, кожи, мыла и масла, велась обычная торговля. Эти ароматы разносились и сейчас, но теперь к ним примешивался запах немытых тел и отчаяния, поскольку рынок превратился в убежище для изгнанников, несчастных из класса слуг, которых выгнали из дому, когда торговые пути перерезали силы повстанцев. Когда те, кому они служили, больше не могли держать их.

Они заполонили наш город, надеясь на еду, воду и медицинскую помощь.

Однако мы едва могли их вместить.

Монотонный голос, доносившийся из громкоговорителей над нашими головами, был так хорошо знаком, что я бы его не заметила, если б фраза, которую он произнес, поразительно не совпала с моими мыслями: «ВСЕ НЕЗАРЕГИСТРИРОВАННЫЕ БЕЖЕНЦЫ ОБЯЗАНЫ ЯВИТЬСЯ В АДМИНИСТРАТИВНОЕ ЗДАНИЕ КАПИТОЛИЯ».

Я вцепилась в ремень, опустила голову и начала пробираться вперед.

Когда я, наконец, вырвалась из толпы, Арон уже стоял на площади перед фонтаном, ожидая меня. Для него это всегда было соревнование.