Исгерд прошелся несколько раз по комнате и опустился на скамью. Его жена продолжала рыдать, но уже не так громко.
— Ну, вот что, Гудрун, — сурово сказал мужчина, — по закону я имею право развестись с то-бой.
Женщина оторвалась от подушки и с ужасом посмотрела на мужа.
— Да, бесплодие — самая уважительна при-чина для развода. И даже твой род ни в чем не сможет меня обвинить. Пока у меня была Данута с сыном, я мог мириться с таким положением вещей. Тебе бы с ней следовало подружиться, как, например, моя мать и мать Торкеля. Тебе же понадобилась война. И по-скольку ты не можешь мне родить ребенка, я разво-жусь с тобой.
Мужчина встал и вышел из комнаты. Весь дом напряженно прислушивался к разборкам, происхо-дившим между бондом и его женой. Благополучие домочадцев напрямую зависело от семейных отноше-ний главы рода. Все, кроме Исгерда, знали и о том, что у Гудрун был любовник и о причинах ее беспло-дия. Теперь все родственники невольно притихли, разговоры и передвижения в большом бусе прекра-тились.
На следующий день Исгерд никуда не пошел, а уселся у горящего очага и долго смотрел на пылаю-щие угли. Никто не решался прервать его молчание. Только грустный Торкель сел рядом и тоже молчал.
Наконец Исгерд положил ему на плечо свою руку и произнес:
— Ну что, брат, пойдем, посидим на свежем воздухе!
Они вышли во двор и уселись на широкой скамье под большой старой березой. На душе было пусто и одиноко. Викинги даже представить не могли себе такого поворота событий. И еще они только сей-час поняли, как нужны им были их наложницы, а вер-нее — возлюбленные. Что ждало их впереди без их любви, жарких поцелуев, страстных объятий? Но ведь они не умерли, не погибли! Только оттуда нет возвра-та, а в остальном все поправимо. Братья знали, что если они отыщут беглянок, то те им все простят.
— Значит, едем, Торкель? — вдруг внезапно произнес Исгерд. — Ты согласен?
— Конечно, и чем быстрее мы выедем, тем спокойнее у меня будет на душе! — отозвался его брат.
Для снаряжения похода на Киев требовалось время и средства, к тому же владелец драккаров и друг братьев Ингмар был в это время в далекой Фран-ции. Эриксоны решили взять с собой верных людей и попробовать наняться на чужой корабль в качестве викингов. Отряд получился численностью в двадцать два молодых, но опытных рослых воинов. Остальное большого труда не составило. Варяги, уже побывав-шие в Византии и на Руси, всегда были в цене. Хозя-ин корабля предложил Эриксонам долю в добыче, а также ежедневную плату. Братья согласились, однако предупредили, что, возможно, дойдут только до Кие-ва, и оставили за собой право в любой момент поки-нуть корабль.
— Только не на волоке, и не во время сраже-ния, — ухмыльнулся хевдинг, и мужчины ударили по рукам.
Переход оказался не таким уж сложным, тем более что путь пролегал через славянские земли, где правили Рюрики. Вот только волоки из реки Ловати на Западную Двину, а затем в Славутич потребовали много сил. Хозяин корабля загрузил большое количе-ство соленой сельди в бочках и, перетягивая их вдоль волока, викинги совсем выбились из сил. Люди об-легченно вздохнули, когда после многих дней тяжело-го труда драккар плавно заскользил вниз по течению по узкому ручейку, который должен был превратиться в полноводный могучий Славутич.
Плыть по течению было очень легко, и не-большая флотилия старалась приставать к берегу как можно позднее, почти ночью. Вечерами устанавлива-лась безветренная погода. Гладь реки, подобно зерка-лу отражала в себе прозрачное розовое небо и кудря-вые берега. Редко всхлипывали весла по безмолвной воде, чтобы только направить движение судна, а гребцы слушали тягучую норвежскую песню, кото-рую под бряцало выводил один из викингов. Исгерд и Торкель, с удовольствием слушая певца, все же все время думали о своих возлюбленных, и о том, где их искать в столице Киевского княжества.
Данута и Милана расположились под навесом посередине корабля у толстого ствола мачты. Детей завернули в овечьи шкуры и шерстяные одеяла — хо-лодный утренний туман покрыл сыростью все вокруг. Кнорр растаял в предрассветной мгле как призрак, когда еще жители хутора не успели открыть глаза. Казалось, его и не было вообще. Опытный рулевой каким-то своим особым чутьем шел по только ему известным ориентирам, и то слева, то справа возника-ли из небытия отвесные утесы и пологие склоны. На рассвете купец был уже далеко в море, узкое горло фьорда давно осталось позади. Корабль присоеди-нился к целому каравану шведских торговых судов
