Встреча на высшем уровне в Майами была ободряющим событием для тех, кто боролся за более тесные отношения между странами полушария. Когда главы государств всех американских республик (31 страна — все, за исключением Кубы) подписали протокол, в котором определялись рамочные основы зоны свободной торговли в Западном полушарии, появилось реальное ощущение, что мы можем и будем решать наши многочисленные проблемы совместно. Создавалось впечатление, что Чили скоро присоединится к соглашению NAFTA, и является только вопросом времени, когда в него войдут и другие латиноамериканские страны. Увы, этого не произошло.
Президент Клинтон приехал в Майами, будучи политически раненым в результате триумфа республиканцев на промежуточных выборах 1994 года. Центральное внимание в Вашингтоне стали уделять партийным и политическим соображениям, по мере того как нарастала дуэль между президентом Клинтоном и спикером Палаты представителей Ньютом Гингричем. Кроме того, вскоре после окончания встречи на высшем уровне разразился кризис мексиканского песо, и так называемый «эффект текилы» оказал давление на эти новые и хрупкие реформы во всем регионе. Вопросы торговли быстро отошли на задний план.
Лишь с приходом к власти Джорджа Буша-младшего в качестве президента в 2001 году ситуация начала меняться. На протяжении последних лет администрации Клинтона Демократическая партия, исповедовавшая сильные протекционистские взгляды, настаивала на нереалистичных и невыполнимых нормах в отношении вопросов труда и окружающей среды, объединив усилия с изоляционистским крылом Республиканской партии в Палате представителей, и в результате погубила большинство инициатив в области торговли — в частности предоставление президенту права вести переговоры о приеме в NAFTA по «ускоренной процедуре», которую Конгресс мог затем одобрять простым большинством голосов, а не большинством в две трети, как требуется по Конституции. На протяжении периода беспрецедентного экономического роста и расширения глобальной торговли это не было особенно острой проблемой, однако в начале 2000 года, когда начали проявляться тревожные признаки спада, неудача США с попытками открыть новые рынки за рубежом начала становиться болезненной.
К счастью, президент Буш активно выступил в поддержку свободной торговли и сделал «ускоренную процедуру» (которую он называл правом на стимулирование торговли, или ПСТ) составной частью своей кампании. На ежегодном заседании Совета Америк в Вашингтоне в мае 2001 года президент выступил с ярким заявлением относительно силы свободных рынков и определяющей важности свободной торговли. Президент, а также другие руководящие фигуры администрации Буша, такие как государственный секретарь Колин Пауэлл и торговый представитель США Роберт Зеллик, выступили с убедительными аргументами в пользу того, чтобы Соединенные Штаты вновь возглавили попытки по стимулированию как региональных, так и глобальных соглашений о торговле.
Совет Америк сыграл важную роль в увенчавшейся в конечном счете успехом попытке достижения ПСТ. Совет решительно лоббировал это законодательство наряду с «круглым столом бизнеса», Национальной ассоциацией производителей, Фермерским бюро и другими организациями, представляющими деловые круги. Хотя голосование в Палате представителей прошло с минимальным большинством (215 — «за» и 214 — «против»), Сенат принял ПСТ легче. Остается еще немало сделать, однако создание зоны свободной торговли в Америке и одновременно с этим перспектива стимулирования экономического роста в застойных экономиках латиноамериканских стран — вновь в пределах достижимого.
* * *
Для обеспечения будущего Общества Америк нам было необходимо найти решение его хронических финансовых проблем. Ежегодные дефициты и небольшой размер Фонда снижали его эффективность. Я хотел возможно скорее решить эти проблемы, и в 1987 году мы наняли консалтинговую фирму, чтобы она помогла спланировать кампанию по привлечению капитала.
Представленный ею отчет не вселял оптимизма. По мнению консультантов, средств из Латинской Америки получить не удастся, и максимум, на который мы можем рассчитывать в Соединенных Штатах, это сбор порядка 5 млн. долл. Нам нужна была, по крайней мере, вдвое большая сумма. В результате мы уволили консультантов и разработали собственный план. Мы определили в качестве цели сбор 10 млн. долл. и решили просить латиноамериканских членов Совета председателя Общества об изыскании значительной части указанной суммы. Это само по себе представляло серьезную задачу. Богатые латиноамериканцы только в последнее время начали поддерживать институты гражданского общества (помимо католической церкви), и убедить их давать значительные суммы денег для учреждения, базирующегося в США, было трудным делом, однако я был полон решимости попытаться.
