— То есть в Иерусалиме он познакомился с одним из таких жрецов? И что-то от него получил?
— Предположительно. Утверждать что-либо наверняка мы не можем, поскольку мемуары Уэйли написаны очень невнятно. Однако некоторые ученые считают, что это могла быть Черная Книга езидов. Священный канон тех, кто поклоняется ангелу.
— Вы хотите сказать, у них есть своя Библия?
— Больше нет. Но в устных преданиях говорится, будто некогда у них имелся большой свод священных и мистических текстов — езидских мифов и верований. В более поздних легендах также утверждается: единственную копию несколько веков назад увез некий англичанин. Разве нельзя предположить, что какой-то изгнанный езидский жрец передал книгу Уэйли? Просто на сохранение. Езиды всегда ожидали нападения и вполне могли принять такое решение: сберечь свою главную драгоценность в безопасном месте. Например, в Англии, находящейся на другом краю света. Совершенно точно, что Повеса Уэйли привез из своего путешествия в Левант нечто очень неординарное. Больше того, вещь, чем бы она ни была, в конце концов сломила его.
— Допустим. Но где она теперь, эта Черная Книга? Если речь действительно идет о ней.
— Исчезла. Возможно, уничтожена. Возможно, спрятана.
В голове журналиста замелькали самые разные соображения. Он взглянул в спокойные серые глаза пожилой собеседницы и спросил:
— Как мы можем выяснить, что именно ищут бандиты? И как можно установить, есть ли тут связь с езидами?
— Лалеш, — ответила Исобель. — Ответ, который что-либо значит, можно получить только там. В священной столице езидов Лалеше.
Латрелл почувствовал, как по спине побежали мурашки. Он сразу понял: придется ехать в этот самый Лалеш, получить ответ и закончить свой репортаж. Стив все настойчивее требовал от него второй, заключительной статьи, а чтобы написать ее как следует, Робу было необходимо свести концы с концами. В частности, разобраться в том, что касалось этой Черной Книги.
Однако Роб знал о Лалеше. Он не раз слышал об этом городе от других журналистов. В последние годы название нет — нет да и мелькало в новостях. И всегда в очень нехорошем контексте.
— Я знаю, где находится Лалеш, — сказал он. — Тоже в Курдистане, да? Южнее границы?
Исобель кивнула.
— Да. В Ираке.
Тем же вечером Роб сообщил Кристине, что ему нужно ехать в Лалеш, и объяснил зачем.
Женщина посмотрела на него и ничего не сказала. Роб повторил: в Лалеше он, по всей вероятности, сможет завершить свой репортаж. Ответы на многие загадки кроются у езидов, а по-настоящему осведомленных езидов можно отыскать лишь в их священной столице. Ученых, способных раскрыть тайну. И, совершенно очевидно, Робу следовало ехать туда одному. Он знал Ирак, представлял себе возможные опасности. У него были знакомые в этой стране. За него газета вносит страховой взнос — огромный, между прочим, — а вот за Кристину она платить не станет. Так что хочешь не хочешь, ему надо ехать в Лалеш. И ехать одному.
Кристина, как ему показалось, все поняла и согласилась. А затем повернулась и, не говоря ни слова, ушла в сад. Роб растерялся. Идти за нею? Оставить в одиночестве?
Его размышления прервала Исобель, которая вышла из кухни, что-то негромко напевая под нос. Бросила короткий взгляд на Роба, потом на одинокую фигуру в саду.
— Вы сказали ей?
— Сначала вроде все было в порядке, но потом…
Исобель вздохнула.
— Точно так же она вела себя и в Кембридже. Если чем-то расстроена, то не бьет посуду. Просто держит все в себе.
Роба раздирали противоречивые чувства. Страшно не хотелось расстраивать Кристину, однако без поездки никак нельзя было обойтись — он как-никак иностранный корреспондент. И не может сам выбирать, куда ехать, — путь ему указывает сюжет.
— Знаете, я немного удивлена, — сказала Исобель.
— Чем же?
— Тем, что она так сильно увлеклась вами. Такие мужчины, как вы, ей обычно не нравятся — с высокими скулами, синими глазами. Искатели приключений. Ее привлекают мужчины постарше. Вы знаете, что она еще ребенком лишилась отца? И потому в ее психологии имеется определенный изъян, типичный для девушек с такой биографией. Их всегда привлекают люди, напоминающие утраченного родителя. Советчики. Наставники. — Исобель поглядела Робу в глаза. — Защитники.
