Выдержав несколько мгновений, он мрачно сообщил, скрестив на груди руки и словно отсекая от себя всё, что было раньше:
— Учтите, Фарелли, я вам всё равно не доверяю.
— Понимаю, грандсиньор, — поспешно склонил голову итлиец с полным смирением. — То есть, простите, ваше высочество.
— Нет уж! — яростно выдохнул Аластор, наконец дав выход накопившемуся раздражению. — Можете ехать с нами, но не смейте звать меня высочеством! Я не принц! И не желаю слышать напоминания о том, что я бастард! Лорд Вальдерон или синьор Вальдерон — как вам угодно. Но никаких чужих титулов! Это даже не самозванство, а хуже!
Он замолчал, и в сторожке словно сгустилась тишина. Айлин молча смотрела на него, и Аластор возненавидел бы себя, окажись в её взгляде хотя бы тень жалости. Но там было лишь… одобрение. «Она отказалась от рода в двенадцать лет, — вспомнил он. — Её отец погиб, и Айлин нашла в себе силы отказаться от тех, кого считала чужими людьми. Она точно поймёт меня и не осудит».
— Пойду займусь лошадьми, — буркнул он, всё-таки стыдясь этой вспышки. — Их почистить надо, накормить!
И выскочил во двор, чувствуя себя невозможным глупцом и одновременно понимая, что с души только что свалился огромный камень. Как же сложно бывает с людьми, даже самыми близкими, не говоря уже о незнакомцах. Он едва не обиделся на Айлин, подумать только! И как знать, не обидел ли её чем-то сам? И из-за кого? Из-за шпиона королевы, который втёрся к ним обманом! Но… он ведь и правда уже успел однажды спасти их с Айлин от глупой, отвратительной смерти. Можно ли довериться наёмнику, который поклялся Благими и Странником? Разве не может человек подобного ремесла оказаться клятвопреступником? Запросто!
Но как не поверить человеку, с которым ты делил последний кусок сухаря — его сухаря, между прочим! Человеку, которому ты вернул долг жизни… И никакие боги не могут подсказать, что нужно делать! И больше нет рядом ни отца, ни месьора, рядом с которыми так легко было слушаться мудрых наставлений.
Как там говорил дон Раэн, передав совет через Айлин? Теперь всё нужно решать самому! И отвечать за последствия этих решений — тоже. И помнить, что твоим близким людям тоже придётся отвечать за них вместе с тобой.
Аластор привалился к столбу, на который опиралась крыша маленькой конюшни, пристроенной к сторожке. Искра тут же потянулась мордой к его карману, ничего не учуяла и разочарованно всхрапнула. Аластор погладил ей шею, почесал между ушами… Хорошо быть лошадью — просто слушайся хозяина. Нет, не хорошо — легко. Думать не надо… А человеку — надо! И чем выше ты себя считаешь, тем больше на тебе ответственности. Ну вот, разве не этого он сам пожелал тем вечером у костра? Дон Раэн, конечно, никакой не Странник, не ходят боги по земле вот так запросто. Но иногда, говорят, слышат желания людей… И уж если решают выполнить, то от души. Лишь бы потом не пожалеть о том, чего нажелал.
— Не пожалею, — тихо сказал Аластор фыркающей ему в плечо кобыле. — Сам всё решу и сам за всё отвечу.
* * *
Как и обещал Райнгартен, список подходящих претендентов на пост магистра Синей гильдии оказался у Грегора на следующее утро после разговора. Пять имён, напротив каждого идеальным почерком перечислены заслуги. Какие-то открытия, эксперименты, многолетняя работа на благо гильдии… Грегор ничего не понимал в артефакторике, и всё это было для него пустым звуком. Он бы предпочёл краткое описание личных качеств самих претендентов, но подозревал, что даже запроси такое — оно окажется бесполезным. Очень уж по-разному они с Этьеном Райнгартеном оценивают людей.
Впрочем, два имени из пяти он, присмотревшись, вычеркнул сразу. Артефактор Мидлоу оказался Клариссой Гвендолин Доротеей. Длинный послужной список сообщал, что мэтресса Мидлоу двадцать три года преподавала в Академии, создала несколько новаторских методов чего-то, что используется ещё для чего-то, написала два учебника по основам артефакторики, всецело одобренных учёным советом Синего факультета. Но женщина — глава гильдии? Хватит с Академии магистрессы Уинн!
Нет, Грегор вовсе не считал, что женщины не способны заниматься наукой! Следовало признать, что среди магесс встречаются талантливые исследователи и прекрасные наставницы. На Зелёном факультете женщин и вовсе большинство, Милосердная Сестра любит одаривать силой именно их. По духовному сродству, не иначе. Но чтобы руководить гильдией, нужны истинно мужские свойства характера, которые у женщин встречаются, к счастью, редко. Уинн, к примеру, была исключением, и определённо не счастливым, а наоборот. Поэтому пусть мэтресса Мидлоу и дальше пишет учебники, раз у неё к этому призвание, оставив руководство гильдией мужчинам. Странно, что Райнгартен вообще включил её в список.
