"Советская интеллигенция по своим эстетическим потребностям претендует на гораздо большее, чем их родители... Принципы мирного сосуществования превращены в жизнь..."
Я не прошу читателя ломать голову над тем, каким образом принципы ухитряются превращаться в жизнь, и мучительно гадать, к чему относится местоимение "их". Я одного прошу – вдуматься в подтекст, – а он-то ясен. Наш автор сразу уведомляет редакцию, что пишет он на высокие темы, а если ему откажут, он немедленно обвинит отказавших в нелюбви к высоким темам...
А вот заключительные строки:
"Что касается моего плана на будущее, я хочу быть драматургом. Очень хочу и прошу редакции помогать мне в этом начинании. С чувством оптимистично настроенного человека я всегда верил и верю и буду верить в то, что советский человек всегда может достигнуть высокопоставленной цели".
Напишем-ка Д. Швецову, что внятно излагать свои мысли ему поможет средняя школа, а стать драматургом не поможет никто. А он в ответ: вы, стало быть, не верите в советского человека?
Нет, перед нами не просто графоман. Таких, как Д. Швецов, я бы назвала графоманами нового типа. Их породило бурное развитие цивилизации. Доступность радио, телевидения и печатного слова (что само по себе прекрасно!), как все прекрасное имеет и теневую сторону. Появление агрессивно настроенных и до зубов вооруженных графоманов – вот оборотная сторона медали. Графоманы смекнули: существуют слова неприкосновенные. Смысла их графоманы не понимают, связать их между собой не умеют, но вооружаться ими, делать из них щиты очень даже могут. И вот, как следует вооружившись, прикрываясь щитами, мощными когортами наступают эти графоманы на редакции...
А теперь вернемся к литконсультантам.
Вот почта принесла толстую тетрадь, исписанную детским почерком графомана-вымогателя. Литконсультанты поначалу веселятся, читая. Некоторые даже выписки делают, чтобы потом развлекать знакомых: "Обхохочешься! Хотите послушать?" А затем наступают суровые будни: приходится отвечать.
Людям, заблуждающимся в своих способностях по наивности, консультант честно написал бы: "Голубчик, вы же в грамоте не сильны, ну как вас, такого, печатать?" Вооруженному до зубов графоману так ответить не рискнут. Ему пишут иначе:
"Уважаемый ...! Присланная вами глава из романа..."
Какая глава? Из какого романа? Побойтесь бога, товарищи литконсультанты!
"Уважаемый... На первой странице своего рассказа... вы... не тот климат..."
При чем тут климат? А главное: где рассказ?
Верите ли вы, что Д. Швецов, с образчиками стиля которого вы сейчас познакомились, способен писать художественную прозу? Нет, конечно. Мало того – вы не верите и в то, что этот человек вообще способен писать грамотно. Не верю и я.
Рассказывают, что когда-то в редакциях опусы настырных графоманов тут же кидали в корзины.
А теперь так.
Работники отдела писем тетради нумеруют и под расписку выдают литконсультантам. Потом слышатся такие диалоги:
– Где номер 16 488? Вы на той неделе брали!
– Позвольте... А, да! Там еще дивное начало: "Вошли это мы с Колей в хвое..." Я долго думал, пока не догадался: фойе! Черт-те что! Типичный бред!
– Бред или не бред, а рукопись верните. К делу подшить надо.
И хранятся эти фолианты бреда вместе с копиями ответов, загромождая папки, ящики, целые комнаты. И ведают этим громоздким хозяйством специальные люди, и ответы на эти "хвое" пишут специальные люди...
Вызвано это самыми светлыми и чистыми побуждениями: не проглядеть талант. Талантливые рукописи в редакционном самотеке хоть редко, но попадаются. Их-то в корзину не бросишь. И вот на всякий случай не бросают ничего.
А это обратная сторона медали, ибо вызвано это уже не светлыми чувствами, а темными опасениями. Хорошо вооруженный графоман любит жаловаться. Ему отказывают, и он пишет в другие редакции. Ему там отказывают – он пишет в инстанции. Переписка растет, в дело впутывается масса людей, все подшивается, нумеруется, копится... Время растрачивается черт знает на что, все это длится иной раз годами...
Почему-то некоторым литконсультантам кажется, что графомана следует обезоруживать лестью. Не будить, так сказать, в нем зверя указанием на явную малограмотность или отсутствие дарования. И пишут эти литконсультанты льстиво и лживо: ваш, дескать, рассказ и ваш, дескать, роман...
