— Наверное, мой отец здесь тоже есть! — воскликнула Ольга.
— Вот я и хочу посмотреть… — призналась Александра. — Вдруг мы найдем что-то интересное по поводу четок со сверчками? Мне бы хотелось заткнуть рот этой Марине Алешиной. Устроить скандал на аукционе, выдвигать совершенно бездоказательные аргументы… Это слишком. Она вела себя так, будто защищала высшую справедливость.
— Но ведь отец купил четки в Турции, и они никогда нигде не фигурировали, — возразила Ольга.
— В архиве Альбины можно найти самые неожиданные сведения! — Александра закрыла крышку чемодана, защелкнула замки. — Я уже не раз убеждалась в этом. Поищу, когда будет свободная минута. Ну что же, в путь?
Александра делала все одновременно — заталкивала в сумку тетради и блокноты, наливала в маленький дорожный термос остывший кофе, торопливо причесывалась перед тусклым, рябым зеркалом с отколотым краем, делавшим ее лицо почти неузнаваемым… Ольга все это время стояла у маленького окна, с прежним напряженным интересом разглядывая улицу внизу. Когда художница зазвенела ключами, отпирая дверь, Исхакова обернулась:
— А знаете, ведь за вашими окнами следят!
— Что? — Александра оставила ключи в замке и подошла к окну. — Кто следит? Где?
— Там, смотрите, — слегка отстранившись, чтобы дать ей место в темном оконном проеме, Ольга указала вниз, в переулок. — Он все время стоял там, пока мы были здесь, и смотрел на ваши окна. Прямо сюда. Видите его? В темной куртке.
Александра и впрямь увидела внизу, на противоположной стороне тротуара, мужчину в синей или черной куртке. Но он, вопреки уверениям Ольги, не обращал внимания на окна мансарды, а рассматривал экран своего телефона. Его голова была склонена, да на таком расстоянии Александра и не смогла бы как следует рассмотреть лицо. Волосы у него были средней длины, темно-русые, как она отметила.
— Он все время смотрел сюда, прямо на окна, наверх, — шепотом повторила Ольга. — Этот дом нежилой, вы сами сказали, тут высматривать нечего.
— Мало ли… — проговорила художница, не сводя взгляда с молодого человека. — Шел мимо, заинтересовался… Или живет рядом.
— Вот он заметил, что вы подошли, сразу опустил голову, не хочет, чтобы вы его разглядывали! — упрямо твердила Ольга. — А когда у окна стояла я, не стеснялся, рассматривал меня в упор. Говорю вам, он за вами следит!
Александра рассмеялась, но смех вышел ненатуральным. Она не верила в то, что кого-то могут интересовать завалы хлама в ее мансарде, запиравшейся всего на один старый замок. В то, что опасность может угрожать ей самой, Александра не верила и подавно — не в силу какой-то невероятной храбрости, а просто по привычке. Слишком долго она жила здесь в одиночестве, слишком привыкла полагаться только на себя.
— Уверяю вас, это случайный прохожий, — сказала она, идя к двери. — Не думайте о нем.
Но, выйдя на улицу в сопровождении своей подопечной, она все же бросила быстрый взгляд на тротуар у дома напротив. Мужчина исчез. Скрылся ли он в подворотне, сел ли в одну из машин, растворился среди десятков прохожих, которых в районе Солянки всегда было немало, — его и следа не осталось. Александра не знала, рада ли она этому. «Может быть, кто-то искал меня по рекомендации? Клиент, знакомый? Вот съеду на соседнюю улицу, все равно что пропаду — в Москве так бывает! Многие ведь заходят просто “на огонек”, по старой памяти…»
— Вы думаете, наверное, что у меня от замкнутого образа жизни развилась мания преследования, — внезапно заявила Ольга, подходя к своей машине, криво втиснутой в общий ряд. — А я просто очень наблюдательна, как все деревенские жители. И у меня хорошее зрение. Вы вот не видели его лица, а я рассмотрела. И знаете, если бы на мои окна кто-то смотрел таким взглядом, я бы испугалась…
