Пожалуй, за семейным столом Эрни и вправду смотрелся чужаком. Но не павлином в курятнике – скорее путешествующим принцем крови. Безукоризненно вежливый, обаятельный, без тени снобизма, он, казалось, не замечал ни дешевых бумажных салфеток, ни исцарапанных тарелок с отбитыми краями, а только ел да нахваливал стряпню Арлин.
В самом деле, и мясо, и пудинг удались на славу, и Пэтти скрепя сердце вынуждена была признать, что деликатесы, подаваемые в лондонских ресторанах, не идут ни в какое сравнение с обедом в родном доме.
Пока Эрни рассказывал о Лондоне, Пэтти украдкой разглядывала родных, пытаясь понять, какое впечатление производят они на свежего человека. Шерон в свои четырнадцать обещала замечательную красоту, да и Бекки, когда вырастет, пожалуй, разобьет немало мужских сердец. У Криса, по словам матери, уже появилась подружка, и на Дика девочки уже заглядываются, хоть ему и всего двенадцать.
Неудивительно, что ее братья и сестры хороши собой. Пэтти всегда считала мать настоящей красавицей, да и отец в свои пятьдесят с лишком даст фору любому молодому красавчику. От широких плеч Джейка Скимпола веяло силой, а седина в волосах, на взгляд Пэтти, только добавляла ему обаяния.
Эрни, пожалуй, тоже пойдет седина… только я этого уже не увижу. При этой мысли Пэтти вдруг пронзила острая боль – неожиданная… и опасная. Пэтти надеялась, что встреча с семьей обновит ее мечты о свободе, а вместо этого с особой силой ощутила свое одиночество в большом городе. Как бы эта поездка не обернулась для нее бедой!
После ужина Бекки, обожающая игры, вышла из-за стола и минуту спустя вернулась с шашками и старой шахматной доской.
– Давайте устроим чемпионат по шашкам! – с горящими от возбуждения глазами объявила она.
– Сначала вымоем посуду, – откликнулся Эрни.
Арлин просияла, но попросила гостя не беспокоиться – с посудой она управится сама.
– Ни в коем случае! – ответил Эрни. – Вы приготовили чудесный ужин, значит, теперь наша очередь потрудиться. Кто хочет мне помочь?
Захотели, разумеется, все; и Пэтти изумленно наблюдала, как череда восторженных «посудомоек» с тарелками в руках удалилась на кухню.
– Знаешь, этот твой друг мне нравится, – улыбнувшись, сказала ей мать.
– Славный парень, – согласился отец. Отпив кофе, он подмигнул дочери. – Я не ждал, что у тебя так быстро появится приятель, но, раз он друг Хью, это вполне естественно.
– Мы с Эрни просто друзья, – поспешно возразила Пэтти. – Он столько слышал о Сонной Заводи, что, когда у нас обоих выдались свободные выходные, предложил…
– Он для тебя – не просто друг, – мягко возразила Арлин. – И приехал не на экскурсию. Он хотел познакомиться с нами.
Пэтти не знала, как выпутаться. Конечно, мать ошибается – но не могла же она объяснить, что привезла Эрни в Сонную Заводь, желая показать ему, какими ужасными были ее детство и юность! А хуже всего, что ему, кажется, дом ее родителей вовсе не показался ужасным. Судя по всему, Эрни здесь нравится.
– Нет, в самом деле мы просто друзья, – стояла на своем Пэтти. – Если честно, Эрни просто меня пожалел. Он человек состоятельный, и, заметив, что я тоскую по дому, просто купил билеты на поезд и привез меня домой на выходные.
Арлин улыбнулась, явно не поверив ни единому слову:
– Хорошо, если ты не готова об этом рассказывать, не рассказывай.
– Верно, – поддержал жену Джейк. – В самом деле, это не наше дело. Но даже если этот парень богат, ни за что не поверю, что он потратил кучу денег на билеты из одной благотворительности!
– Мама! – позвала из кухни Бекки. – У нас кончились бумажные полотенца!
Пэтти вскочила.
– Я принесу, – объявила она и бросилась в кладовку.
С рулоном полотенец она вошла в крохотную кухоньку – и взору ее открылось необыкновенное зрелище: Эрни Стенфорд стоял у раковины, засучив рукава, и по локоть в мыльной пене увлеченно мыл посуду.
Малышка Эбби, встав на табуретку, подавала ему грязные тарелки. Крис возглавлял бригаду вытиральщиков, а Шерон убирала чистую посуду в шкаф.
– Чем скорее закончим, тем скорее начнем шашечный турнир! – перекрывая звон посуды и гомон ребячьих голосов, громко объявил Эрни.
