Дверь открывается. Пока все идет хорошо. Собственно, так и должно быть. Но когда я вхожу, мне сразу становится ясно, что здесь просто нечего красть. Две-три вазы с цветами. Две невысокие стопки псалтырей. Скамьи в пять рядов. Стало быть, максимальное число прихожан – человек шестьдесят.
Я направляюсь к двери, на которой висит табличка “Кабинет иерофанта”. Для того чтобы что-то продать, существует две основных тактики: ты продаешь (или создаешь видимость, что продаешь) очень задешево. Это действительно действенный аргумент, но есть еще одна хитрость. Ты настойчиво намекаешь потенциальному клиенту, что у тебя есть товар и получше. Нечто по-настоящему уникальное. Какой смысл называться “отцом” или же “преподобным”?! Это избитый прием. Как только ни изображают Иисуса Христа: с детьми, котятами, птицами, солнечными лучами, букетами роз. Но я ни разу не видел, чтобы Христа изображали с огнестрельным оружием в руках.
Все утро я думал о том, что, может быть, стоит провести предварительные изыскания, составить четкий и ясный план… но лень всегда побеждает. Зачем долго думать? Уже пора действовать. Давить и выкручивать руки. Иерофант моет окно. Оборачивается ко мне, вопросительно смотрит. Видимо, решает, что я турист, который заблудился и хочет спросить дорогу, или сотрудник муниципалитета, явившийся разбираться с вопросом о задолженности по коммунальным услугам. Но я ни тот, ни другой. Я – то самое выгодное приобретение, о котором мечтает любая церковь. Я тот, кто нуждается в наставлении на путь истинный. Потенциальный прихожанин.
– Мне надо поговорить о душе… о моей душе.
– Я сейчас занят, – отвечает иерофант.
– Но мне надо поговорить. Я совершил тяжкий грех…
Я многозначительно умолкаю, желая выдержать паузу, но иерофант реагирует мгновенно:
– Вы кого-то убили?
В его голосе – столько надежды, что сразу становится ясно: раскаявшийся убийца стоит номером первым в его списке желаний. Мне неприятно, что я был к этому не готов. В принципе, придумать несуществующий труп в некоей далекой стране – это не так уж и сложно, но внутренний голос подсказывает, что лучше не отступать от заранее заготовленной истории о темной бездне, что бередит мою душу и неудержимо влечет к себе.
– Нет, – говорю я и сразу же добавляю: – Пока нет. – Это нетрудно добавить. – Меня тянет в бездну. – И это не ложь.
– Как твое имя, сын мой?
– Тиндейл.
С близкого расстояния сразу заметно, что иерофант – мужчина крепкого телосложения. Видимо, бывший военный, еще сохранивший армейскую выправку. У него дешевые очки. Он почти лысый, но остатки волос просто пострижены ежиком, а не зачесаны на лысую черепушку в жалкой попытке скрыть очевидное. На полке стоит эмблема Корпуса морской пехоты. Значит, я не ошибся. Он действительно бывший военный, да еще и морской пехотинец. Настоящий боец, пусть и в прошлом. А вот я не боец, и именно поэтому я им восхищаюсь.
Впрочем, бойцовский характер далеко не всегда помогает в жизни. Я замечал это не раз. Хотя мне вспоминается один случай… В нашем гольф-клубе был такой Гас. Приходил играть каждый день. В холод, в дождь, в любую погоду. Инструкторы сколотили на нем целое состояние. Он был просто маньяк. И он очень старался. Но у него все равно не получалось. В смысле гольфа он был безнадежен. У него выигрывал даже я. Честолюбивые замыслы Гаса были достаточно скромными: выступать за наш клуб в местных соревнованиях. Он готовился к этому долгие годы. Я вполне искренне им восхищался, потому что он не сдавался. Потому что когда ты делаешь успехи, это тебя вдохновляет и подталкивает к новым свершениям, но когда у тебя ничего не выходит, а ты все равно продолжаешь бороться – это достойно всяческого уважения. Гас все же дождался своего часа. Сборная клуба практически в полном составе провалилась под землю (новая площадка; заброшенный старый рудник, о котором все благополучно забыли), и пока наши лучшие игроки лежали в больнице, Гасу доверили представлять клуб на местном чемпионате. Но это скорее исключение из правил.
– Тиндейл, нас всех тянет в бездну. Вся наша жизнь – непрестанная борьба. Буквально пару месяцев назад ко мне пришел молодой человек. Дэн. Дэном правила бездна. Насилие и воровство, злоупотребление алкоголем и наркотическими веществами. На протяжении многих лет. Но он встал на колени и изменил свою жизнь.
