. «Это были крутые евреи», — мечтательно произносит Райс. Если типичный образ итало-американца — это гангстер с сигарой, то евреев обычно представляют как смешных умников, стэндап-комиков или тех, кого играют стэндап-комики. Для Ричарда итальянские гангстеры — пятно на репутации его народа; если бы он увидел, что итало-американский актер играет роль образованного белого воротничка вроде самого Ричарда, это точно сделало бы его день. Однако существование еврейских гангстеров восхищает Райса, потому что доказывает, что не все представители его нации — невротичные нытики. Трава на соседской лужайке всегда зеленее.
Сезон 1 / Эпизод 9. «Бока»
Сценаристы — Джейсон Кэхилл, Робин Грин и Митчел Берджесс
Режиссер — Энди Уолк
Известное зло
«Я никому не причинял вреда». — Тони
Ключевая сцена этой серии происходит на поле для гольфа, где дядя Джуниор и Тони оба говорят то, что им не стоило бы говорить, а Джуниор начинает обдумывать покушение на своего племянника. Мысль об убийстве в нем зарождает Ливия, которая жалуется на своего «сына, пациента психушки».
Однако другая сюжетная линия эпизода впечатляет еще больше: преступление Дона Хаузера (Кевин О’Рурк), тренера Медоу по футболу, который тайно переспал с Элли (Кара Джеделл), играющей с Медоу в одной команде. Эта история демонстрирует, какой заботливой и справедливой Медоу может быть, когда кто-то из ее близких оказывается в беде. Кроме того, важную роль здесь играет и Арти Букко, чья эмоциональная реакция на скандал служит барометром зрительской реакции на «Клан Сопрано», шоу, которое честно предупреждает о последствиях жестокости, которую мы так жаждем увидеть на экране.
Спор Тони и Арти о преступлении тренера отражает столь разное отношение давних друзей к нарушению закона. Истории о друзьях детства, один из которых становится копом или священником, а другой — бандитом, стали основой классических гангстерских фильмов, вроде «Ангелов с грязными лицами», или современных триллеров, таких как «Бегущий индеец». «Клан Сопрано» вполне мог провернуть то же самое с Арти. Однако сериал выбирает необычный ракурс. Арти живет достаточно близко к миру Тони, чтобы понимать, каков он на вкус, но не является его частью; у него есть Шармейн, которая всегда готова перетянуть его на светлую сторону в моменты особенного искушения[59].
Тони уже делал Арти предложения, от которых тому хватило ума отказаться. (Хотя, если бы он принял предложение Тони о круизе, старый «Везувий» все еще был бы открыт.) Сложно находиться рядом с гангстерами со всей их безумной роскошью и властью, особенно если ты — приличный человек, который борется за выживание, и Джон Вентимилья идеально воплощает внутренний конфликт Арти. Очень удобно иметь возможность провести четкую границу между Тони и Арти. Они знакомы с детства. Они оба женились в двадцать с небольшим. У них сходятся вкусы в еде и взгляды на многие вещи. Арти не меньше, чем Тони, злит появление человека в бейсболке в ресторане, хоть он никогда и не стал бы решать эту стилистическую проблему теми же методами, что Тони. Но как бы сильно он не хотел отомстить тренеру Хаузеру за то, что тот сделал с Элли, или предоставить Тони возможность с ним разобраться, в конце концов он позволяет Шармейн убедить его поступить правильно. Снова.
Арти совершает впечатляющий поступок: он убеждает поступить правильно Тони. Сериал только начался; даже после «Колледжа» Тони скорее вызывает сочувствие. Однако мы также знаем, что Тони сложно переубедить, когда дело касается его личных интересов. И, как Шармейн объясняет Арти, жестокое убийство Хаузера не поможет Элли, Медоу и другим девочкам из команды, а лишь заставит отцов почувствовать себя лучше. В этот раз Арти и доктору Мелфи удается заставить Тони передумать. Как глубоко в нем сидит насилие и насколько серьезно ему пришлось пересмотреть свои ценности, пусть даже на короткий срок, можно судить по тому, что ему приходится напиться до полной беспомощности. Сцена, где он лежит на полу своего особняка и говорит Кармеле, что не причинил никому вреда, очень показательна.
