— Да ничего, Другмир отстроили, ресторан процветает. Антонио отъелся, теперь боком в двери заходит, хотя повар он замечательный, этого у него не отнять…
— Женушка твоя шалить начала, — встрял в разговор Калян. Пока никаких конкретных данных нет, но шевеления нехорошие начались. Надо разузнать как здесь и что, и обезвредить ее.
Я поморщился при упоминании жены, которую я практически не знал и не помнил, но кусок крольчатины вернул мне благодушное настроение.
— А что с ней не так? На сколько я понимаю, она уже восемьсот лет сидит где-то на другом материке и сюда носу не показывает.
— Видимо смерть Малыша, что-то растревожила в ее черной душе. Поставленный Богом Смерти защитный купол содрогается от непрекращающихся ударов. Долго ли он продержится, мы не знаем…
… серый континент, засыпанный пеплом. Нет, это даже не пепел. На пепле неплохо растут виноградники, давая рубиновым ягодам особый, изысканный привкус. Субстанция, покрывающая эту землю, не могла дать жизнь ничему. Лишь сонмы чудовищ наделённых псевдожизнью медленно бороздили мертвые земли в тщетной попытке найти последние проблески жизни способной хотя бы слегка утолить их нечеловеческий голод. Монстры добредали до прозрачной преграды, за которой билось такое близкое и такое недоступное, полное жизни море, вздымали свои кулаки, лапы, или щупальца и обрушивали их на ненавистную преграду. Та держалась крепко, но беспрерывно обрушивающиеся на нее миллионы ударов начали расшатывать и раскачивать когда-то несокрушимую преграду. Она начала подрагивать, наполняя воздух тревожным звоном серебряных колокольчиков.
Звон усилился, раздалось громкое шипение, и я подскочил на месте. Непослушными руками стер с щеки прилипшие мелкие камешки, вытер растекшуюся по щеке слюну и сполз на пол с пары ветхих ящиков, на которых спал. Остальные члены клана спали кто где, и только ёжащийся под порывами ветра маг, сидел на краю пещеры, свесив ножки вниз, время от времени пуляя в невидимого врага огненными стрелами.
— Как успехи? — Я присел рядом, всматриваясь в раскинувшийся передо мной покрытый костями берег. Море бешеных кролей схлынуло, мигрировав к ближайшим зарослям травы. Лишь несколько пушистых комочков метались по берегу преследуемые злобными дятлами.
— Да не очень, до цели слишком далеко, пока стрела до них долетает, эти серые козлы уже на десять метров в сторону ускакать успевают. А вот у петов наоборот все зашибись, тут для них рай. Мой вон за ночь пять уровней поднял.
Я удивленно приподнял брови и полез в логи. Последняя запись в них гласила:
Поздравляем! Ваш питомец " Зигзаг Макряк" получил новый уровень 7.
Получено 4 свободных очков характеристик. Всего 16.
Я быстро раскидал очки по характеристикам. Девять кинул в силу, пять в выносливость и две единички в ловкость. Теперь по сравнению со мной, Зигзаг выглядел настоящим монстром:
Сила — 15.
Ловкость — 12.
Интеллект — 1.
Выносливость — 15.
Мудрость — 1.
ХП: 300/300 (Выносливость*20).
У нас же опыта добавилось только по тридцать очков, из ста необходимых для достижения второго уровня. Их мы получили за загрызенного мной кроля и еще троих успел убить Гоша, до того как его снесло пушистой, но зубастой волной.
— Алый рассвет, сегодня прольется чья-то кровь, — подошедший Калян из-под ладони внимательно осмотрел берег и встающее над горизонтом солнце, — ну, что, как прокачиваться будем? Что там у тебя в планах? Ковровая бомбардировка с воздушных шаров? Отравляющие газы, бактериологическое оружие?
— Э-э-э, кхм-м, — закашлялся я, — нет, все будет попроще, а на счет алого рассвета… кровь льется каждый день, не смотря на цвет неба. Будите остальных, мы идем на кач.
Конечно, так сразу пойти мы никуда не смогли. Все наше оружие осталось на берегу, да и если бы оно было с нами, ограничение на использование на большинстве начиналось с двухсотого уровня. Слава всем местным богам в этом отрезке пещеры металла в разных видах хватило бы на небольшой металлургический заводик, уголь и горн тоже были в наличие, так что не прошло и получаса, как работа закипела. Ну, как закипела? Лично я, как и большинство моих товарищей лежали-сидели на ящиках и полу, травя байки, пока взмыленный Добрыня раскалял и плющил наконечники на найденных нами железных прутах. После заточки те превращались в грубые но довольно увесистые копья.
