Клад замедленного действия - страница 22

— Да, — процедил Илья. И спросил: — А можно, я шапку снимать не буду?

— Ты чего это? — хохотнул Олег. — Ну летом в шапке по улице — я еще понять могу, но чтобы в шапке в баню…

— Ага, — потрогал мочки своих ушей Илюха. — Сейчас на полок залезем, посмотрим, как заговоришь. Пожалеешь, что не то что шапку, шубу не надел вместе с валенками.

— Ладно, хватит вам, — прервал друзей Гришка. — Вперед!

Он встал и решительно рванул на себя чуть размокшую и просевшую дубовую дверь. Из бани, как из пасти злого дракона, только что разогнавшего команду пожарных, пыхнуло таким жаром, что волосы на лбу у Гришки приподняло вверх горячей волной.

— Ух ты, — зябко принялся он переминаться с ноги на ногу, поскольку через дощатый пол дуло ощутимо.

— Сахара, — уважительно заглянул он внутрь бани и, пригнувшись, как легионер, идущий в атаку на врагов Рима, проскользнул в адски звенящий банный зной.

— Ой! Ай! Ау! Вау! — донеслись до Олега и Ильи восклицания Гришки. Мальчишки переглянулись, но деваться было некуда. В конце концов, раз Гришка решился и уже целых четыре секунды просуществовал в парной, значит, нужно идти туда и им. Держась поближе к сквознячку, чуть ли не на четвереньках, Олег и Илья проскользнули в парную. Гришка, защищая уши ладонями, уже сидел на полке и болтал ногами.

— Давайте сюда! — завопил он. — Здесь ничего, только по первости горячо.

Вздохнув, как альпинисты, которые сдуру пообещали взобраться на Эльбрус, Илья и Олег полезли вслед за Гришкой.

Гришка оказался хитрецом, потому что первым занял место подальше от отверстия, в которое нужно было «поддавать» — зачерпывая ковшиком кипяток, лить его на раскаленные камни, а потом пытаться выжить в воздухе, где пачками помирают даже стойкие микробы.

— Ой! Ай! Ау! Вау! Вау! — вопили точно так же, как и Гришка, два его друга, пытаясь пристроиться на раскаленных шершавых досках.

— Ну что ж, — резюмировал Гришка, когда вопли друзей несколько поутихли. — Можем начинать наше экстренное совещание? Чего с мужиком-то будем делать?

— Я думаю, в милицию нужно звонить, — заявил практичный Олег. — Ну его к дьяволу!

— Да, а вдруг действительно после этого эти… из леса его пришьют? Ох, как я их ненавижу, — стукнул себя кулаком по коленке Илья. На коленке тут же размазался черный след.

— Да уж, — буркнул Гришка, наблюдая, как и на его теле ручейки пота начинают собираться в грязные потоки. — Этим гадам отомстить надо, точно. Не холостыми же стреляли!

— Тогда тем более в милицию надо сообщить! — стоял на своем Олег.

— Ну вот представь! — завелся Гришка. — Сообщили мы в милицию. Понаехали сюда оперуголподмоченные всяких рангов, начали нас допрашивать да бумажки всякие давать подписывать. Мало того, что нас потом дальше огорода не выпустят, так еще всякие нюансики выплывут.

— Какие еще нюансики? — почесал взмокшую голову Илья. — Мы же ни в чем не виноваты. Гуляли по лесу. Тут эти — с пистолетом.

— Есть нюансики. Вон Олег у меня в гостях. Кто он такой, где его родители? Представляешь, приедет сейчас милиция и начнет его родителей на отдыхе в Испании разыскивать? Они, естественно, все бросят, прилетят к любимому сыночку. Отпуск насмарку, наши изыскания в лесу — тоже…

— А толку? Думаешь, милиция, тем более местная, найдет этих гавриков?

— Ну, — пожал плечами Илья, — может, и найдет.

— Да брось! — махнул рукой Гришка и схватил с полка березовый веник с поникшими от воды веточками. — Ясно же, что эти парни из Москвы — видал, какой камуфляж на них был? Фирменный! Такой на здешние зарплаты не купишь. Потом, опять же, раритетами в виде пряжек разбрасываются. Деньги их, видать, не интересуют. Интересует что-то еще… — принялся Гришка обмахиваться веником, словно веером. — Илья, ты там ближе сидишь, открой-ка дверку в каменку, пора парку поддать!

— Что, с ума сошел? — воззрился Илюха на Гришку. — Тут и так не продохнуть.

— Боюсь, дед заглянет, — пояснил Гришка, — пару не будет — сам сюда зайдет, — запорет нас до полусмерти вениками своими.

Илья согласно кивнул, выудил из большого таза с парящим кипятком ковшик и его краем осторожно подцепил чугунную маленькую дверцу, которая вела в жерло печи. Тугой столб пока еще сухого, раскаленного воздуха опалил ему плечо.