— Со страху люди всегда пердят. — Гоблин пару раз кивнул крупной головой, что б убедительнее фраза прозвучала. — А ты бы не успел. Мои ножи быстрее мысли.
— Я эльф! Не человек! Чтоб тебя корни Древ на удобрения пустили! Всё равно ты больше ни на что не годишься!
— Ха. — Гоблин снисходительно кивнул товарищу по оружию. — Мне понятен гнев твоего бессилия. Ты и сам всё понимаешь Гэллиам.
— Да я…
— Хватит! — Вдруг резко сказал человек. Он замер на месте, рука Сияющего поднялась вверх, призывая к молчанию. По ней бежали язычки ледяного пламени, от него заметно повеяло холодным воздухом. Оба его спутника остановились как вкопанные. В руках гоблина возникли ножи, посох эльфа выскользнул из его рук и завис рядом с ним. Фигурка единорога пылала в зеленоватом огне, а его раскрытые крылья, искрились сеточкой маленьких молний.
Сияющий ощутил опасность, но первым её увидел Травник.
— Владыки Дадриама… — Пробормотал эльф, круглыми глазами глядя на пройденный путь. Его спутники развернулись, их взгляды обратились туда же.
Поверженный рыцарь, от коего шли струйки пара — лёд на солнце, имеет обыкновение таять, в общем, рыцарь горел в чёрном огне. Его конечности мелко подрагивали.
— Что происходит?
— Тотелен, готовься, битва будет жаркой. — Чуть хрипло произнёс Травник. Он подбородком указал на труп рыцаря. — Тёмный там.
— Где? — Сияющий хмуро смотрел в указанную сторону. Пусто. Только огонь и труп. Вдруг оскалив зубы, Тотелен сжал кулаки и взмахнул рукой, словно бросал камень. Сгусток чистой Изначальной, с рёвом морозной стужи, полетел над телом рыцаря. Если бы там кто-то стоял, сгусток сбил бы его с ног. Огонь Изначальной, прошёл над телом рыцаря, пролетел ещё метров сорок и рассеялся, не оставив от себя и следа. Тотелен мрачно глянул на Травника.
— Он по-прежнему там. — Эльф сглотнул тяжко и как-то нехорошо побледнел. — Он невидим и не материален…, точнее не совсем материален…
— Что за бред ты несёшь? — Сияющий, явно не понимал, но пламя на его плечах и руках, горело всё ярче — он быстро тянул Силу, готовясь к схватке.
Травник не ответил. А рыцарь, тем временем, перестал гореть в огне. Он перевернулся на живот, подтянулся на руках. Шлем развалился тысячами нитей и все трое услышали глухой кашель. Спустя мгновение, лицо рыцаря поднялось — красное, перекошенное гневом лицо человека. Он вдруг вскочил на ноги, шлем снова сложился в боевое положение. Рыцарь поднял левую руку — щитки пришли в движение, образовали какую-то непонятную конструкцию и над ней вспыхнул алый свет.
Эльф очертил перед собой заковыристый знак — пламя Жизни полыхнуло ярко, но применить взятую Силу в этот раз не пришлось. Рыцарь вдруг опустил руку. Повернул голову, посмотрел на своё плечо и куда чуть в сторону, воздух чуть правее него исказился, тысячи мельчайших язычков тёмного пламени проявились и тут же погасли.
— Разорви меня Хаос! — Рыкнул гоблин. — Вы видите то же что и я?
Его спутники, молча, кивнули. Ровно на том месте, через которое только что прошёл шар чистой Силы, стоял человек. Его рука покоилась на плече восставшего из мёртвых рыцаря. У него человеческое лицо — жёсткое, холодное, несколько сероватое. Он с укором смотрит на рыцаря.
Он что-то сказал и убрал руку с плеча своего раба. Отсюда не было слышно, но рыцарь расстроено покачал головой, сердито сжал кулаки и спустя мгновение, свечкой улетел в небеса. Мгновение, и его даже не слышно. Куда делся? И как? Воскрешённые мертвецы так не умеют…
— Давненько я не видел такого. — Несколько шокировано проговорил Гэллиам.
— Да и я тоже. — Согласился с ним Тотелен.
— А чего случилось? Он мертвяка поднял, да? — Мастер Меча, такого вообще не видел. Гэллиам посмотрел на него с заметным недовольством — шок первых секунд прошёл, а работа сама себя не сделает. Каким бы ни был Тёмный — он должен умереть. Правда, в прошлый раз, столкнувшись с таким персонажем, Гэллиам потерял Сияющего и Мастера Меча разом, всего за несколько минут схватки. Впрочем, тогда и он, и его спутники, были молоды, тогда они ещё не были Древними.
— Он его оживил и вернул ему душу. — Поведал Сияющий, для своего низкорослого друга.
