Работая шестом, Андрей уверенно вывел плот на ровный сильный стрежень. Здесь, на саянской реке, он чувствовал себя равным Мастеру. Китаец выдергивал и аккуратно складывал тувинские стрелы.
— Как рука? — спросил он.
— Работает.
— Покажи.
— Прямо здесь? Может, пристанем к берегу, разведем костер, обсушимся?
— Опасно, — усомнился Мастер.
— Может, и опасно, — пожал плечами Андрей, — может, и нет. А вот пневмония вещь реальная.
— Мне не грозит пневмония. И тебе не грозит. Но можно и пристать. Вон там хорошее место?
— Вполне.
Место и впрямь было неплохое — узкий галечный пятачок, с трех сторон окруженный прибрежными скалами. Главное, на нем были дрова — какие-то выбеленные от старости коряги, выброшенные рекой. Снова спустившись в воду, Андрей подогнал плот к берегу, затем, подрагивая от озноба, наломал хвороста, пока китаец рылся в своем тючке, шурша промасленной бумагой. Оттуда он достал огниво, чистую хлопчатобумажную ткань и какую-то глиняную фляжку.
— Умеешь так? — спросил Мастер, ловко щелкнув кремнем о кресало и поднося затлевший трут к наломанным сухим веточкам.
— Плохо.
— Надо хорошо. Суши одежду, показывай руку. Та-а-ак… это ничего, ничего, — сказал китаец, открывая свою фляжечку.
— Что это?
— Антисептик, — усмехнулся господин Ли Ван Вэй.
Остро пахнувшая жидкость обожгла руку, китаец наложил на рану чистую повязку и убрал все обратно, тщательно упаковав в бумагу.
— Ты куда ходил? — спросил он.
— Браслет потерял. Ходил искать, нашел у юрты. И топор нашел, там же.
— Пошел искать браслет, а нашел топор? — спросил господин Ли Ван Вэй без всякого удивления в голосе.
— Да. А что?
— Нет, я просто так… А та женщина, что с ней?
— Погибла. Ее и убили этим топором. Жаль — думал, жива останется.
— Невозможно, — покачал головой Мастер.
— Почему?
— Кыргызы в своих набегах не щадят никого. А своим изнасилованием ты отнял у нее последние шансы.
— Ее убили из-за меня? Кто — свои? Урянхи?
— Неважно, кто именно ударил топором. Ее убило положение вещей. И тебя убьет, если будешь делать глупости. А в юрте ты сделал большую глупость.
«А как же» Сила Ветра «?»— хотел спросить Андрей, но не стал. Перевесил мокрую одежду, подтянул веревки у плота и снова уселся, изредко пошевеливая костер. «Дрова сухие, дыма почти нет. Ни хрена не заметят».
— Почему нас прикрывал тот кыргыз? — спросил он Мастера.
— Этот воин должен был умереть.
— А мы?
— И мы.
— Почему? — спросил Андрей.
— Мы были в пещере. И тот воин — тоже. Мы трое остались прикрывать отход. Все, побывавшие в пещере, должны были умереть. Кроме Ханзы-чазоола. Но чазоол ничего не знал о плоте. Сейчас он думает, что мы мертвы.
— Вы знали, что так будет? — спросил Шинкарев. Господин Ли Ван Вэй улыбнулся в редкие усы:
— Умный умеет выбраться из беды, мудрый в нее не попадает. Надеюсь, мы поступили как умные люди, раз уж не вышло с мудростью. Как говорил Сунь Цзы: «Есть время одерживать победы, но есть и время избегать поражения, когда мужество нужно не для сражения, а для бегства». В этом бегстве нам понадобится достаточно мужества.
— А если чазоол потом встретит нас в степи? Это опасно?
— Многое опасно. Как твоя одежда?
— Еще мокрая.
— Есть хочешь?
— Хочу.
— При правильной медитации можно получать энергию прямо из Космоса. Но для тебя это пока слишком сложно, верно? — Мастер усмехнулся. — Так что давай поедим. Ибо сказано: «Мудрые начальники заботятся о своих подчиненных». Я кое-что собрал там, на стойбище — сухой сыр, вяленое мясо.
Перекусив, они столкнули плот и шестами выгнали его на стрежень. Сильная река пошла быстро, но ровно. Реку пересекали длинные вечерние тени, падающие от береговой тайги. Вершины потемневших гор ловили последнее солнце, загораясь ярко-зелеными пятнами. После отплытия Андрей молча работал шестом, господин Ли Ван Вэй, так же молча, смотрел на быструю воду, потом обернулся к Андрею:
— В Китае говорят: «Бегущая вода навевает думы об отдаленном».
— Вода спасла нас. — Андрей с силой налег на шест, уводя салик от мокрого камня, мелькнувшего среди невысоких частых волн.
— Что ж, тем легче говорить о ней.
— Зачем нам говорить о ней?
