«Лавина?! Пойдет или нет…» Не пошла. «Не ходи по косогору, сапоги стопчешь»— вспомнился Козьма Прутков. А куда ему деваться? Облегченно отлив на снег, Андрей снова пошел наверх. Метель быстро пронесло, ветер начал стихать, вновь выглянула луна. На этот раз Андрей пошел вдоль вертикальной щели, загоняя в нее узлы страховочных концов. Выбравшись на наклонную полку над стенкой, он на четвереньках прополз по снегу, лежащему на рыхлой горной щебенке. Остался последний, более пологий кулуар.
Далеко внизу показались пятнышки лагерных костров. Внезапно огоньки стали мигать — будто какие-то тени заметались перед кострами. Спустя несколько секунд долетели звуки боя — топот, крики, лязг оружия. Огоньки стали гаснуть один за другим, а звуки боя затихли, уходя вниз по долине.
«Значит, мы уходим из ловушки. Все погибнут, Кистим тоже? Лошади? В общем-то, не факт». Он дождался Мастера, указал вниз:
— Там бой идет.
— Я знаю. «Когда пришли муравьи грызть корни персикового дерева, сливовое дерево самоотверженно отвлекло муравьев на себя»— так говорят в Китае.
— Понятно. А как же наши лошади? Белый с Рыжим?
— Рыжего спасти, самим погибнуть? Как ты думаешь, скоро перевал?
— Да. Похоже, этот скальный ход прямо туда и выводит.
— Тогда будь внимательней.
Снизу подтянулись воины, чазоол бросил отрывистую команду.
— Тут вроде я командую, — заметил Андрей.
— Уже нет, — сказал Мастер.
Ввиду близкой опасности произошло перестроение: Андрей по-прежнему впереди, рядом с ним трое лучших стрелков с луками наизготовку, Мастер и военачальник в середине колонны. Темп снизился до предела — вжимаясь в скалы, сантиметр за сантиметром они бесшумно продвигались вверх.
Внезапно Андрей остановился, выбросил руку в сторону, жестом «зеленого берета» указав ориентир одному из стрелков. Сузив глаза, воин вгляделся в основание отвесной скалы, черным силуэтом торчащей на предрассветном небе. Все замерли — было что-то или почудилось? Андрей ничего больше не видел, но кыргыз стал медленно натягивать лук. Один из уступов вроде бы немного изменил очертания — похоже, из-за камня выдвинулась чья-то фигура. Прозвенела тетива, свистнула над ухом стрела — уступ снова выглядел камнем. «Попал?! Черт его знает. Ладно, все равно идти надо».
Склон плавно вывел на седловину, с обеих сторон зажатую высокими скальными стенами. На перевале лежали крупные камни, между ними замерз снег, днем дотаивающий на солнце. От одной из скальных стен метнулась чья-то темная фигура, но тут же свалилась, подшибленная несколькими стрелами. Воины, пригнувшись, беззвучно бросились вперед, из темноты донесся короткий лязг, чей-то сдавленный крик, еще одно темное тело свалилось на камни. Показался чазоол, осмотрелся и стремительным кошачьим рывком перемахнул под скалу. Андрей с Мастером залегли за каменной глыбой, приходя в себя после подъема. «Ну вот, всех живыми довел. Что еще от проводника надо? А ведь могли и не дойти, горы дело такое…»
Андрей выглянул из-за камня в сторону противоположного склона: все затянуло молочно-белым туманом, над которым в холодную стальную синеву рассвета поднялись волнистые черные хребты. Над черными горами нереально легко, словно белое облако — чуть зарозовевшее на свету, чуть подсиненное в тенях — парила снежная вершина Боруса.
В Андрее вновь заговорил Наблюдатель. В принципе, китаец мог знать о готовящемся набеге — он ведь шел с юга, через Саяны. Но зачем они сейчас пошли со степняками? Разведать горные маршруты? Допустим. Но для кого? Не для кыргызов — те и сами знают, правда, плохо ходят по горам. Не для русских — тем пока до саянских перевалов, как до Луны. Не для этих, как их там… урянхов — эти-то вообще у себя дома. Для монголов? Но мы лишь недавно дрались с монголами. Может, для китайцев? Китайцы владели Урянхаем, это правда, но это было намного позже, да и в горы китайцы не ходили — Андрей успел прочитать в докладе. Для какой-то иной силы, собирающейся вступить в игру? Тогда какой?
— Похоже, спускаться будем позже. Я посплю немного, а ты покарауль, пожалуйста, — попросил китаец.
— Конечно, Ши-фу, поспите.
