Его довели до ручки, и в один злосчастный день "на Ильинке в 3 часа пополудни упало 15 лавок ветхаго Гостиного двора. К щастию, что на то время не было никаго из приезжих и купцы пошли обедать, и задавило токмо 2 человека, кои остановились выбирать деньги, тогда как строение начало валиться...".
На месте обвала намеревались построить новое сооружение, "держась однако ж во всем прежнего древнего примера и готической архитектуры", то есть той самобытной, что утвердилась до реформ Петра. Из Москвы послали проект Гостиного двора на утверждение в Санкт-Петербург. Императрица его забраковала и поручила переделать "архитектору двора ее величества" Джакомо Кваренги. В Москву вместо "готического" вернулся образ классический. Его мы видим в Китай-городе сразу на двух улицах - Ильинке и Варварке - и в двух переулках - Рыбном и Хрустальном. Потому что в квартале между ними на огромном пространстве распростерлось двух-трехэтажное здание, опоясанное аркадой и бесконечной колоннадой коринфского стиля.
Под каждой аркадой между колоннами помещалась лавка, куда вели двери из галерей. Стены создавали необъятный двор, где входы в лавки вели с галерей внутри замкнутого пространства. Лавок насчитывались сотни, об одной из них под №№ 80/81 я рассказал в предыдущем очерке. Общая площадь этого крупнейшего торгового здания ХVIII века превышает 81 тысячу квадратных метров. Значит, она больше площади ГУМа и "Охотного ряда", построенных через сто и двести лет, в ХIХ и ХХ веке.
Генерал-губернатор доносил императрице о затруднениях, возникших при исполнении "Прожектированного плана". На одной Ильинке требовалось снести 180 лавок "с лучшими товарами". Чтобы выровнять и расширить улицу, сломали церковь Троицкого подворья. Другой церковью пожертвовали, чтобы создать небольшую уютную площадь. Тогда же сломали обветшавший Посольский двор, послуживший мануфактурой. На его месте (Ильинка, 8-10) Матвей Казаков возвел большой дом в классическом стиле, принадлежавший двум богатым московским купцам Калинину и Павлову. В нем открылось Купеческое собрание и Немецкий клуб. Рядом (Ильинка,12) этот же архитектор построил трехэтажное здание именитого купца Хрящева, исполнявшего должность московского бургомистра. Купцы с охотой вкладывали капиталы в домовладения. Потому что все та же мудрая императрица, принявшая в Москве титул "Матери Отечества", разрешила им обзаводиться домами, где можно было и жить, и торговать. Так на Ильинке появились здания, где за колоннадами помещались внизу магазины и лавки, а вверху - квартиры.
Таким образом, Ильинка в царствование Екатерины II поменяла декорации. На месте средневековых палат встали строем, плечом к плечу, дома одной высоты и одного стиля. Фасады украсились портиками. Улица приобрела редкую для Москвы завершенность. Ее "застывшая музыка" звучала так, словно она исполнялась оркестром, ансамблем. По словам очевидца, за два всего года на улице и в переулках появились "великолепною и огромною архитектурою обывательские дома, имеющие под собой лавки, число коих простирается до 60, и во всех почти торгуют галантереею, придавая сей части улицы города не мало красоты". К ней тянулись люди. Торговцы заводили здесь не только лавки. Некий купец Михайлов исхлопотал разрешение открыть "клоб", где можно было поиграть в бильярд, отобедать, но без выпивки. Такой же клуб получила разрешение держать в 1782 году жена иностранца Фавера, но и ей не дали права подрывать винную монополию. Заморские "фряжские" вина покупались в погребах под торговыми рядами.
Побывавший в Москве в царствование Екатерины II англичанин Кокс не преминул отметить, что в Китай-городе есть "единственная улица во всей Москве, где дома тесно примыкают друг к другу без всяких промежутков". Его поразили на других улицах контрасты, подобно которым не видел он в Лондоне. "Жалкие лачуги лепятся около дворцов, одноэтажные избы построены рядом с богатыми и величественными домами". И он же удивлялся, что "некоторые кварталы этого огромного города кажутся совершенными пустырями, иные густо заселены, одни похожи на бедные деревушки, другие имеют вид богатой столицы". Нечто подобное можно было встретить тогда даже на Тверской, к которой перешла роль главной улицы.
