— Но мастер Джид…
Поздно. Лазурная спираль силы привязала его руки к бокам, ноги оставили палубу за мгновение до того, как магия ввергла его в темноту. Паррайл застонал: его многострадальный желудок пытался вновь опустошиться. Затем он увидел тусклый свет и понял, что они с Налдетом оказались под палубой. Панические голоса загалдели в широком трюме, там пережидали долгие дни плавания среди своих коек и сундуков с дорогими пожитками те, кто надеялся на жизнь в Келларине.
— Что происходит? — крикнул мужской голос.
— Пираты! — страдальчески ответил Налдет. — Они убивают всех!
Страх, вызванный этим известием, угрожал превратиться в настоящую истерию, но все умолкли через несколько минут, когда в дальнем конце трюма открылся люк, выставив напоказ белые, испуганные лица внизу.
— Выходите! — Смуглый гидестанец поманил окровавленной перчаткой.
Несчастный юноша у самого трапа дико огляделся, ища совета, но все, кто стоял рядом, опустили глаза.
— Выходите, все! — с угрозой потребовал гидестанец.
Парень медленно взобрался по трапу и завизжал, когда его голова показалась над палубой и чьи-то руки неожиданно вытащили его из люка.
— И остальные! — Казалось терпение гидестанца подходит к концу.
Еще кого-то подтолкнули к трапу, за ним потянулись остальные. Волна тел принесла Налдета и Паррайла ближе к снопу безжалостного солнечного света. Со всех сторон их окружали шепот страха и неровное дыхание горя.
— Мы не творим никакой магии или заклинаний. — Ученый больно впился пальцами в руку Налдета, едва маг открыл рот. — Мы должны прожить достаточно долго, чтобы послать весть в Хадрумал или куда-то еще, куда угодно.
Давка привела обоих к трапу, и у них не осталось выбора, кроме как лезть наверх — Паррайл первый, Налдет следом за ним. Когда они выбрались на палубу, грубые руки толкнули их к неподвижной толпе, сгрудившейся вокруг грот-мачты. Люди в домотканой одежде, с простыми лицами ремесленников и фермеров жались друг к другу, наблюдая, как пираты небрежно швыряют за борт тела убитых. Паррайл узнал парусных дел мастера, рулевого и фермера из Далазора, чье имя он позабыл.
Несколько человек смотрели широко открытыми глазами на бак, где голый по пояс пират связывал оставшихся матросов. Хотя некоторые вырывались из рук бандитов, большинство повиновалось с угрюмой покорностью, но один ухитрился освободиться. Бешено накидываясь на пиратов, он сбил с ног одного и пнул в пах другого, крича какое-то непонятное ругательство. Оно умерло на губах матроса, когда полуголый пират ударил его по затылку железным ломом. Подняв труп за пропитанные кровью жесткие волосы, он показал его как предупреждение и матросам, и пассажирам.
— Так будет с теми, кто причиняет беспокойство!
Налдета затошнило при виде проломленной головы, где белая кость блестела среди волос вокруг кроваво-серой массы. Маг с трудом глотнул, и его ужас неожиданно отступил перед лицом отчаянного спокойствия: Налдет заставил себя оценить создавшееся положение. По крайней мере они с Паррайлом одеты почти так же, как остальные пассажиры. Первый раз в своей сознательной жизни он выдохнул благодарность Сэдрину. Кричащие мантии и цвета стихий, модные в Хадрумале, сразу выдали бы в нем мага.
Связав несопротивляющихся матросов, пираты занялись пленниками. Они срезали ножи и кошельки с поясов, срывали драгоценности с шей и запястий и сваливали добычу в прозаичную плетеную корзину, с которой какая-то хозяйка отправлялась на рынок.
— Твои кольца. — Бандит указал окровавленным ножом на пальцы фермера в золотых кольцах, и на его тощей физиономии появилась злобная усмешка. — Снимай, или я их отрежу.
Налдет не стал сопротивляться, когда грубые руки обыскивали его куртку и карманы бриджей, срывали кошелек со шнурка, который маг носил под рубахой. Затем пират с крысиной рожей потянулся к руке Паррайла.
— Кольцо! — приказал он.
Убитое выражение на лице Паррайла мало отличалось от окружающих лиц, но Налдет увидел дополнительную боль в глазах ученого, когда тот отдавал серебряную эмблему Ванама — с трудом заработанный символ долгих лет учебы и самоотречения.
