Авессалом обрадовался очень,
И счастье попытать решил он ночью.
«С утра, — сказал он, — в доме никого.
650 Должно быть, Робин попросил его
На месте показать, как дрань готовят,
И, значит, муженек меня не словит.
Я ночью постучусь в окно их спальной,
И повесть о моей любви печальной
655 Я милой расскажу. Меня, как знать,
Умилостивится поцеловать.
Хоть это получу я в утешенье.
Недаром у меня в губах свербенье, —
Ведь это поцелуя верный знак.
660 Потом под утро, то есть натощак,
Меня во сне обедом угощали.
Пойду усну, пока не помешали.
Раз я собрался бодрствовать всю ночь».
Когда петух, стремясь заре помочь,
665 Лишь первый раз под утро кукарекнул
И рог луны еще на небе меркнул,
Авессалом проснулся, приоделся
И в зеркальце еще раз погляделся.
Он волосы прилежно расчесал,
670 Корицы, кардамона пожевал,
«Листок любовный»292 сунул под язык
(Он верить в снадобье сие привык)
И, добредя до Плотникова дома,
Прильнул к ее окошечку резному
675 Так, что ему косяк вдавился в грудь,
Откашлялся, чтобы передохнуть,
И начал так: «Сладчайшая богиня,
К моей мольбе склонися ты хоть ныне,
Дыханье уст твоих мне что корица.
680 Души моей пресветлая денница,
Скажи хоть слово другу своему,
И мысленно тебя я обойму.
Жестокая! Ведь нет тебе заботы,
Что я ослаб не от ночной работы,
685 Что от тоски меня бросает в пот,
Что стражду я уж скоро целый год.
Я — что теля, от вымени отъято,
Что голубок, любовию объятый.
Мне внутренность сжигает огневица,
690 И ем я мало, словно я девица».
«Пойди ты прочь, напыщенный осел! —
Она ответила. — Зачем сюда пришел?
Выклянчивать улыбки, поцелуя,
Ты знаешь сам, что не тебя люблю я.
695 Ступай же прочь и не мешай мне спать,
Не то тебя сумею наказать».
«Увы! О, горе мне! — заохал он. —
Бывал ли так поклонник награжден?
Ну поцелуй меня хоть раз, голубка,
700 Узнать хочу, твои сколь сладки губки».
«Тогда уйдешь?» — спросила тут она.
«Фиал печали изопью до дна,
Но все ж послушаюсь». — «Так обожди же,
Ну, подойди к окошку, и поближе».
705 Авессалом к стеклу совсем приникнул,
И Николас с досады чуть не крикнул.
Но Алисон его слегка толкнула
И тихо на ухо ему шепнула:
«Тс! Тише! Будешь ты, мой друг, доволен,
710 И посмеемся мы с тобою вволю».
А у окна Авессалом стонал,
Но в глубине души он ликовал:
«Вот наконец предел моих желаний.
Сей поцелуй — залог ночных лобзаний.
715 Приди, любовь моя! Мой добрый гений!»
И встал перед окном он на колени.
«Скорей! — она ему. — Ко мне нагнись,
Пока соседи все не поднялись».
Запекшиеся облизнул он губы,
720 От нетерпенья застучали зубы
И забурчало громко в животе;
Руками он зашарил в темноте.
Тут Алисон окно как распахнет
И высунулась задом наперед.
725 И ничего простак не разбирая,
Припал к ней страстно, задницу лобзая.
Но тотчас же отпрянул он назад,
Почувствовав, что рот сей волосат.
Невзвидел света от такой беды:
730 У женщины ведь нету бороды.
«Фу! Что за черт! Ошибся я немножко».
«Ошибся? Да!» — и хлоп его окошком.
И повалился на землю простак.
«Ох, не могу. Ошибся он! Дурак! —
735 Покатывался Николас в светлице. —
Да от такого впору удавиться».
И это слышал все Авессалом
И понял, что забрался кто-то в дом.
«Ну ладно, смейтесь», — он ворчал сквозь зубы.
740 Кто трет, кто оттирает рот и губы
Песком, листвой, соломой, тряпкой, пальцем?
Авессалом. Не будем над страдальцем
Смеяться мы и жалобам мешать:
«Я душу сатане готов продать,
745 Чтоб он помог мне с ними расквитаться.
Глупец! Глупец! Не мог я догадаться
И пакостное место оплевать!»
Тут начала любовь его сбывать
И ненавистью вскоре обратилась,
750 Когда представил он, что с ним случилось.
Вмиг исцелясь от своего недуга,
Неверную он клял, и клял он друга.
Как выдранный мальчишка, плакал он
При мысли, сколь позорно посрамлен.
755 И тошно стало тут ему до рези,
И вспомнил он о кузнеце Жервезе.
Кузнец в ту пору сошники293 ковал,
А ученик горнило раздувал.
Авессалом позвал его: «Жервез!»
760 А тот в ответ: «Кто это там прилез?»
«Да это я». — «Кто я?» — «Авессалом».
«Чего ж ты ломишься в семейный дом
В такую пору? Прямо от красотки?
Иль обалдел ты от любви и водки?
765 И, что за спех? Иль ты не можешь лечь
И надо что-нибудь тебе прижечь?»
Авессалому было не до шуток,
