Душевный вакуум, образовавшийся после потери близких, постепенно стал заполняться заботой о людях. Яна помогала то одному, то другому и, кружась в этом водовороте, постепенно забылась, войдя снова в нормальное русло жизни.
Она часто вспоминала мужа и сына, но бурная деятельность не позволяла ей снова впасть в отчаяние. Надо было жить, и в этом был смысл. Именно тогда Милославская поняла, что Бог не делает ошибок и что ее предназначенье – жить для других.
Дела она вела посредством гадания, гадания на картах. Но это было очень далеко от тех банальных способов, к которым прибегали многие и которым нехитро научиться любому.
Яна легко и быстро помогала найти пропавшего человека, определить убийцу и разыскать его, в общем, основной ее деятельностью являлось раскрытие преступлений и тайн, взять верх над которыми оказывались не в силах или просто не желали другие органы.
Карты Милославской не имели ничего общего с обыкновенными игральными как по своим свойствам, так и по внешнему облику. По зову сердца она изготовила их сама. Взяла картон, вырезала прямоугольники одинакового размера и нарисовала на них символы, диктуемые ей свыше. Милославская никогда не обладала талантом художника, но здесь словно сами собой появились причудливые символические изображения, напоминающие больше авангард, чем классику. Так же таинственно возникли и названия карт: «Чтение», «Взгляд в будущее» и другие.
Когда возникала необходимость, Яна ложила ладонь на карту и тут… ее посещало видение. Оно далеко не всегда было отчетливым и далеко не всегда смысл его расшифровывался сразу. Приходилось подключать умственные способности, логику, на которые Милославской грех было жаловаться. Джемма являлась верным и надежным помощником гадалки в «земных» способах расследования, к тому же она прекрасно защищала свою хозяйку, а необходимость в этом возникала довольно часто. Да и Семен Семеныч никогда не подводил, к тому же их сотрудничество очень часто оказывалось взаимовыгодным.
Поначалу, помогая людям, Яна совершенно не думала о деньгах. Но душевный кризис заставил ее бросить работу, которой она до того занималась, а на что-то нужно было жить.
Обращавшиеся к ней сами стали в качестве благодарности приносить что-нибудь, но вскоре Яна поняла: за услуги надо брать деньги, иначе ей не прожить.
Гадание на картах отнимало у Милославской слишком много сил, выкачивало жизненную энергию. В день больше двух карт из колоды она использовать не могла, а потом и вовсе чувствовала себя, как выжатый лимон. По этой причине она не могла снова взяться за прежнюю работу и совмещать ее с гаданием, без которого Яна теперь не мыслила жизни. Расследования остались единственным средством существования женщины.
Бесплатных сеансов она не исключала. И если видела, что в ее помощи нуждается человек, отдающий последнее, денег она не брала. Впрочем, такое бывало редко – клиентами Милославской гораздо чаще оказывались люди с тугими кошельками.
Многие расплачивались более щедро, чем требовала гадалка, потому что результаты ее работы поражали их. Жила Яна если и не богато, то по меньшей мере безбедно.
* * *
– Кажется, ничего, – пробормотала себе под нос Милославская, глядясь в зеркало и оценивая, как сидит на ней старый, давно не одеванный, но вполне приличный костюм.
Она быстро оделась, привела себя в порядок и теперь была почти готова к осуществлению задуманного. Почти, потому что выражение собственных глаз ей сейчас не понравилось – какая-то нервозность, беспокойство, страх мерцали в самой их угольно-черной глубине.
– Э-э-э, нет, подруга, так не пойдет, – покачивая головой, с укором сказала она себе. – А ну-ка, встряхнись, – гадалка улыбнулась своему отражению.
Пытаясь задержать эту улыбку на устах, она вышла из дома. Яна прекрасно понимала, что ей надо войти в казино с таким видом, что она самый что ни на есть обыкновенный клиент, вполне довольный жизнью и собственным материальным положением и пришедший в заведение, чтобы в приятном времяпрепровождении потратить деньги.
Она так же ясно понимала, в чем причина такой дисгармонии в ее душе: дело, за которое она взялась, представляло собой пока клубок запутанных нитей, неизвестно где начинающихся и куда ведущих. Такую неопределенность гадалка терпеть не могла – она-то ее сейчас и тяготила.
