"преувеличил". Нас это удивляет тем более, что мы все же предполагаем наличность благих намерений автора рецензии. Мы думаем, что нашу книгу или, по крайней мере, отзыв тов. Членова ("Экон. Жизнь"), о котором он упоминает, он читал.
Правда, это бывает с рецензентами не всегда, но в марксистской среде это правило обычно соблюдалось. Однако, выпады тов. Сарабьянова наводят нас на очень большие сомнения. В самом деле. На стр. 47 "Экономики" мы пишем:
Марксистская революционная мысль прочно установила, что (в политической области)
переход власти из рук буржуазии в руки пролетариата, переход, понимаемый, как определенный исторический процесс, выражается в крахе старой государственной машины, распадающейся на свои составные части... Завоевание государственной власти пролетариатом есть разрушение буржуазной и организация новой государственной системы...
Далеко не так ясен процесс трансформации производственных отношений. Здесь необычайно живучими оказались те представления, которые были преобладающими в области теории политических переворотов. Типичным в этом отношении может служить рассуждение Р. Гильфердинга о том, что захват шести банков ("головки")
пролетариатом передает в распоряжение последнего всю промышленность, потому что при финансово-капиталистических производственных отношениях банки являются организационными узлами производственно-технической системы, - "всего аппарата".
Эмпирически доказано, что ничего подобного не происходит... Почему? Вопрос разрешается просто. Потому, что банки "управляли" промышленностью на основе специфических кредитно-денежных отношений. Тип связи здесь был тип кредитной связи, который как раз и рушится при захвате банков пролетариатом.
Таким образом, мы приводим конкретный пример, иллюстрирующий всю теоретическую концепцию "марксистов" II Интернационала, за которых заступается тов.
Сарабьянов. Мы спрашиваем: одно и то же говорит Гильфердинг и говорим мы? Не нужно обладать большой степенью сообразительности, чтобы ответить отрицательно.
Гильфердингово рассуждение взято из "Финансового Капитала", как, вероятно, вспомнит и тов. Сарабьянов. Тов. Сарабьянов точно так же, вероятно, поймет, что все теперешние писания Бауэров, Каутских и Гильфердингов есть лишь логический вывод из вышеприведенного рассуждения. А это у них основной аргумент против революции. Они желают иметь такую революцию, которая не нарушала бы хода общественного воспроизводства и ни на минуту не прерывала бы непрерывности производственного процесса ("Kontinuitat des Produktionsprozesses"). Мы доказываем, что таких революций, по общему правилу (исключения у нас оговорены в книге и заметны для того, кто умеет читать), не бывает.
И после этого тов. Сарабьянов полагает, что мы придем в трепет от его "ужасного"
восклицания:
Разве не обращает внимания читателя желание автора отмежеваться от марксистской теории в эпоху расцвета II Интернационала? Разве так трудно, прочтя Бухарина, сделать вывод: были революционные коммунисты Маркс и Энгельс, не стало их, не стало и рев. коммунизма, пока не пришли их продолжатели - теперешние коммунисты?..
Этот вывод сделать "не трудно". Но это будет, тов. Сарабьянов, в общем вполне верный вывод. За немногими исключениями марксизм эпохи II Интернационала, и в том числе каутскианский марксизм, не был в действительности ортодоксальным. Все учение о государстве было, напр., сплошь опошлено и у Бебеля, и у Каутского, и даже у Плеханова, не говоря уже о других. Грехопадение Каутского и К° не есть результат их моментального безумия, а имеет свои глубокие исторические корни.
Иначе может думать только поверхностный беллетрист, а не марксист.
Но тов. Сарабьянов в своем полемическом увлечении поистине перестает даже понимать течение своих собственных мыслей. Он махает шашкой, кричит, крушит и позабывает о том, что говорит сам. Ибо что-либо одно из двух: либо в книге нет ничего нового - тогда откуда же заметил наш почтенный "критик" желание "отгородиться"? Либо такое желание "отгородиться" есть (а оно действительно есть), - тогда зачем же городить огород о том, что "нет ничего нового"?
