Но задержка вышла из-за Ильи Потаповича. Тунгус последнее время становился вся беспокойнее. Сейчас он стал вспоминать все, что на время выпало из его памяти. Прежние суеверия вдруг всплыли в его сознании…
Приборы внезапно тоже стали отказывать – и теодолит, и другое оборудование. Потапович ни в какую не соглашался идти дальше, чтобы не навлечь гнев бога Огды.
Пришлось прервать путешествие. 13 апреля троица вернулась назад, в Ванавару. Там Кулик нашел нового проводника. Путешественники обновили запасы продуктов и оборудования и 30 апреля 1927 г. вновь отправились в путь. И 20 мая экспедиция подошла к тому рубежу, откуда отступили в первый раз.
Внимательно прислушивался Кулик к словам проводника, говорившего об огромной топи, которую называют Южным болотом. А ведь это как раз то место, где должен был быть кратер метеорита. В начале июня они достигли цели.
Три месяца они странствовали, терпели лишения – во имя чего? Перед ними – Южное болото. Кулик оглядел его. Да, это было место удара. Вокруг замерзшего болота лучеобразно полегли стволы. Веером.
Но где же великий кратер, который должен был быть оставлен метеоритом? Здесь оказалось только болото, диаметром от 7 до 10 км. Неужели за 19 лет кратер превратился в болото?
Кулик обратил внимание на цепь холмов несколько южней, озадачивших его. «Здесь почва выглядела так, как будто бы она когда-то была волнообразной. Она напоминает мне пенящиеся волны реки», – записал он в своем дневнике. Он вспомнил при этом рассказы местных жителей о том, что болотистая почва во время взрыва стала необычайно твердой, теперь по ней можно даже ходить.
Неужели жаркий вар высушил местность? Он начал делать со своим спутником замеры на этой непроходимой местности – астрономические, топографические. Составил точную карту эпицентра, нанес на нее безымянные горные цепи. Через год он записал в своем дневнике: «Результаты беглого исследования превзошли мои самые смелые ожидания и были ценнее рассказов свидетелей».
Весной Леонид Кулик опять в пути. В сопровождении охотоведа В. Сытина и оператора «Совкино» Н. Струкова он направлялся в сибирскую тайгу. Последнему мы обязаны тем, что появились киноленты о пустынных просторах Подкаменной Тунгуски. Апогеем стала съемка одной рискованной переправы через реку, когда Кулик чуть было не утонул.
В 1928 и 1929 гг. Кулик снова в тунгусских дебрях. 18 месяцев провели исследователи в негостеприимной тайге. С помощью бурильных установок и магнитометров изучали выбоины от падения метеорита – или того, что за них принимали. На глубину до 34 м вгрызались в мерзлоту бурильные установки. Но старания оказались напрасными.
Магнитометры ничего не показывали. К тому же становилось ясно, что метеорит упал не в этом месте, остатков его в почве не было обнаружено – на них указали бы чрезвычайно чувствительные поисковые приборы, отмечающие отклонения в магнитном поле Земли. Никаких метеоритных материалов, никаких следов никелистого железа.
Еще недавно исполненный надежд, вновь минеролог оказался перед тайной.
В Ленинград специалисты вернулись разочарованными.
В 1938–1939 гг. Кулик еще раз попытал счастья. Во главе команды специалистов он опять отправился в тайгу и упрямо продолжал искать остатки метеорита в Южном болоте. Другими предложениями и теориями он пренебрегал. Работа оказалась безуспешной.
Для него это была последняя экспедиция. С началом войны этот славный человек в 57 лет сразу же записался в народное ополчение, и хотя Академия наук добилась освобождения Кулика от военной обязанности ввиду его заслуг, он отклонил эту льготу и, не колеблясь, пошел на фронт.
В октябре 1941 г. в бою он был ранен в ногу, попал в плен и там заболел сыпным тифом. 24 апреля 1942 г. он умер в Спас-Деменском концлагере, наотрез отказавшись сотрудничать с немцами.
