Кейди одарил ее дерзкой улыбкой.
– Да, через минуту.
– Как твоя голова?
Кейди посмотрел на нее сверху вниз и приподнял бровь.
– Просто отлично, и жаждет встречи с тобой.
Броуди засмеялась и хлопнула его по плечу.
– Я про другую голову!
– Тоже неплохо.
Броуди потерла большим пальцем бороздку между бровей.
– Лжец. Хочешь, чтобы мы остановились?
Броуди вскрикнула от наслаждения, когда два пальца скользнули в нее.
– Разве похоже, что я хочу остановиться?
– Кейди! – простонала Броуди. Она потянулась к нему. Хотела быстрее ощутить его внутри себя. – Пожалуйста… я хочу тебя.
– Сначала я доставлю тебе наслаждение таким образом. Я хочу целовать тебя в этот момент, – шептал Кейди. Он поднял голову и посмотрел ей в глаза. – Ты так хороша сейчас, Броуди, возбужденная, разгоряченная! Ты всегда так хороша.
Она была так близко, на грани.
– Кейди!
– Я схожу с ума, когда ты вот так забываешься со мной, когда я вижу, как тебе хорошо. Что ты чувствуешь, Броуди?
– Свободу, – выдохнула она. – Безопасность… Заботу, – тихо добавила она, когда оргазм потряс ее.
Она была дикой, но ей было все равно. Она справится с последствиями и болью позже. Прямо сейчас она просто хотела почувствовать себя живой.
Броуди пришлось исследовать все кухонные шкафчики, прежде чем она нашла суповую тарелку, и три ящика в поисках половника. Она поставила миску с бульоном в микроволновую печь. Пока тот разогревался, Броуди обошла кухню и взяла столовые приборы.
Броуди смотрела, как Кейди входит на кухню: ее дыхание сбилось. Он выглядел сексуально в простых тренировочных брюках и красной футболке. Волосы были влажными после душа, щетина блестела в ярком свете ламп.
Кейди нахмурился, подошел к панели на стене и приглушил свет.
– Лучше, – пробормотал он. Затем вернулся к столу, вытащил стул и сел.
Микроволновка запищала. Броуди схватила кухонное полотенце и вытащила горячий бульон. Она поставила тарелку на текстильную подставку и подвинула ее вместе с ложкой поближе к Кейди.
Тот поморщился.
– Я ценю твою заботу, но не думаю, что смогу съесть это.
– Послушай, Куинн, тот еще дамский угодник, будет звонить. Если я скажу ему, что ты не притронулся к еде, он сам приедет сюда и заставит тебя съесть все до последней капли. – Броуди налила себе немного бульона. – Честно говоря, сегодня он точно сможет заставить тебя. Выглядишь хуже, чем переваренные макароны.
– Спасибо.
– По крайней мере, я не сказала, что ты выглядишь ужасно, – продолжила Броуди, ткнув ложкой в его сторону.
– Именно это ты и сказала, – поморщился Кейди. – Ты выглядишь лучше сегодня. Все еще уставшая, но все равно…
– Я жила на курином бульоне. – Броуди села и кивком указала на его тарелку. – Вкусно, попробуй.
Кейди зачерпнул ложкой бульон и поднес ко рту. Броуди ждала. Когда он медленно улыбнулся и кивнул, она поняла, что ему понравилось.
– Рецепт моей мамы. Лекарство от всех болезней.
Они ели в уютной тишине. Броуди осмотрелась и вздохнула:
– Мой папа был строителем. Ему понравилось бы это место.
– Тебе неудобно говорить о родителях, – сказал он. – Почему?
Потому что так и было, потому что она чувствовала вину за то, что они умерли, а она нет. Потому что она скучала по ним каждую секунду своей жизни. Кейди ждал объяснений. Поборов комок в горле, девушка сказала:
– Это тяжело.
– Тебе повезло, что ты познала такую любовь. Уверен, они были очень хорошими родителями.
Броуди оттолкнула тарелку, она не хотела говорить о родных. Но если они с Кейди собираются быть родителями, ей придется научиться доверять ему, хотя бы немного.
– Ты прав. Я была для них всем, центром их мироздания. – Она положила подбородок на ладони. – Ты, наверное, подумаешь, что я росла испорченным ребенком, но это не так. Они выражали свою любовь не материальными вещами. Они уделяли мне много внимания и времени. Когда они были рядом, я крепко стояла на ногах и не боялась рисковать. Я… потерялась, когда они умерли. Я все еще потеряна, – призналась Броуди. – И мне страшно.
Кейди сделал еще один глоток бульона, затем встал, собрал тарелки и отнес в раковину. На обратном пути он остановился около стула девушки и протянул руку.
